Правый модернизм

From Два града
Правый модернизм

Комплекс идеологических явлений, которые объединены бесстыдным обнажением воли к власти, где бесстыдство есть существенный признак.

этимология

Зонтичный бренд «правый модернизм» не является обозначением какого-либо отдельного направления, противопоставленного обычному, «левому», модернизму. В понятие правого модернизма входит то, что он ни от чего не отделен: ни от гуманизма, ни от либерализма, ни от марксизма, ни от «левого» модернизма. В нем все погранично.

определение

«Правый модернизм» - это комплекс идеологических явлений, которые объединены бесстыдным обнажением воли к власти, где бесстыдство есть существенный, а не случайный признак или дополнительная краска.

К правому модернизму относятся аморальные и разрушающие веру заявления, действия или символические акты, если одновременно утверждается верность Православию, традициям, порядку. Если говорить кратко, правый модернизм — это нигилизм, небрежно притворяющийся положительным христианством.

Первообразом правого модернизма является национал-социализм и его синонимы: «третий путь», «консервативная революция» со свойственными ему: консервативной безосновностью, оппортунистическим радикализмом, неверием в Бога и агрессивным использованием религиозных терминов.

Постмодернизм также имеет не только марксистские, но и право-модернистские корни, как видно из анализа воззрений Жоржа Батая, Эммануэля Мунье, Мориса Бланшо, Поля де Мана. Среди современных представителей правого модернизма можно указать движение «политического исихазма» в Греции, а в России газету «Завтра» Александра Проханова. К правому модернизму относятся и разнообразные формы правого гностицизма в «православных» раскольнических и сектантских группировках.

правый и левый модернизм

Таких модернистов, как Владимир Соловьев, митр. Антоний (Храповицкий), архиеп. Иоанн (Шаховской), легко рассматривать и как левых, и как правых. В частности, католический предтеча модернизма Иоанн Мёлер послужил, с одной стороны, источником для русского славянофильства и нравственного монизма, а с другой, для либерального «левого» богословия отцов Второго Ватиканского собора и, например, о. Александра Шмемана.

Для условного описания очертаний правого модернизма, сопоставим его с «левым» модернизмом в таблице:

«левый» модернизм «правый» модернизм
синтез анализ
философия религия
знание, наука жизнь, действие
сон опьянение
аполлоническое дионисическое
психологизм онтологизм
трансцендентализм имманентизм
гностицизм герметизм
рационализм иррационализм
персонализм коллективизм
субъективность объективность
дуализм монизм
«имяславцы» «имяборцы»
иудеохристианство антисемитизм
идеализм материализм
либерализм консерватизм
«левая» политика «правая» политика
любовь дружба, братство
прогресс вечное возвращение
Иван Тургенев Фёдор Достоевский
Владимир Соловьев митр. Антоний (Храповицкий)
Анри Бергсон Фридрих Ницше
о. Сергий Булгаков Владимир Лосский
Зигмунд Фрейд Карл-Густав Юнг
Чарльз Дарвин Франц Баадер
Вольтер Жан-Жак Руссо

«правый» экуменизм

Правый экуменизм во многом сближается с социальным экуменизмом. С одной стороны, социальный экуменизм отражает тактику ухода от преследования со стороны православных христиан, а с другой, уход от теоретических разделений в область чистого немотивированного действия. Если «левый» экуменизм (мейнстрим экуменизма) есть сближение различных, то «правый» экуменизм есть сближение одинаковых: правый интернационал, националистический интернационал, союз с магометанством, как сохраняющим общие консервативные ценности, союз различных юрисдикций «истинно-православных христиан».

В программе НСДАП, например, утверждается приверженность национал-социалистов положительному христианству, подчеркивается новый синкретизм, который позволит Германии преодолеть разделяющие ее конфессиональные разделения [1].

бесстыдство

См. основную статью Бесстыдство

Наряду с глупостью и неграмотностью – бесстыдство составляет третий компонент духовной катастрофы Нового времени вообще и, в частности, модернистской трансформации Православной Церкви в XX - XXI веках. Глупость представлена идеологами, то есть в последнем случае — модернистами-оправдателями неверия и неправоверия. Идеологи свободно управляют массами, для которых характерна духовная неграмотность. Неграмотность выражается в том, что учение модернизма принимается за православное, а разрушение основ государственности и морали — за возрождение России. Венчают эту пирамиду зла те православные, правые, монархисты и консерваторы, которые стали неуязвимы для чувства стыда.

Поскольку бесстыдство поставлено в центр правого модернизма, диалог или увещевание правых модернистов является невозможным. Ведь если утрачен авторитет веры, Церкви и разума, то единственная точка опоры в диалоге с оппонентом — это апелляция к его чувству стыда. Но если утрачен и стыд, то такое обращение к модернисту вызовет у него только ощущение дискомфорта или агрессию, но не приведет к исцелению духовной болезни.

пропаганда

См. основную статью Пропаганда

Патологическая речь и гностическое искусство чтения одинаково отвергают ту истину, которая содержится в написанном. Такое закрытие ума является выражением закрытости души человека, в том, что он не предстоит пред Богом, и отказывается, чтобы его мысли были судимы Истиной. Место открытости Истине занимает бесстыдное самообнажение радикальной внешности, правомодернистский героизм, готовность оправдать или даже совершить любое зло. Конкретно это проявляется в готовности придать смысл любому гностическому акту, уже совершенному или еще только готовящемуся.

В правом модернизме консервативные правые ценности присутствуют на уровне лозунгов, но никогда в существе дела. Поэтому правый модернизм в сущности есть только пропаганда, радикальная внешность и принадлежит, скорее, к массовой культуре, нежели к традиционной политике. Аполитической или метаполитической природе правого модернизма более всего соответствует лозунг «фашизм как стиль», причем таким стилем может становиться и Христианство, как, например, в движении «Православных хоругвеносцев».

Для правого модернизма характерно размывание границы между первой и второй реальностью и масскультурная игра на границе между двумя реальности. Правый модернизм стремится к объединению нации поверх принятых в обществе разделений.

Для правых модернистов типично убеждение в том, что пропаганда и есть вся политика.

Правый модернизм тяготеет к художественной, образной и вызывающе несистематической профетической форме. Это патологическое говорение, зачастую в жанре идеологической порнографии или «высоко концентрированного идиотизма», а также вещания, приказы, декреты, которые отсылают нас к существу правого модернизма как обнажения бесстыдной похоти, воли к власти. Эти приказы и вещания совмещают в себе оппортунизм и неопределенность с внешним эффектом целостности и неразложимости.

Пропаганда сродни религиозному лжемиссионерству: «Любая пропаганда должна быть народной и в своем интеллектуальном уровне равняться на восприятие самых ограниченных слушателей»[2]. Геббельс теоретизирует по этому поводу: «Простые люди обычно еще более примитивны, чем мы думаем. Поэтому пропаганда должна быть простой и повторять все время одно и то же. По большому счету, достичь влияния на общественное мнение сможет только тот, кто сможет свести проблемы к простейшим словам и кто будет иметь смелость повторять их в упрощенной форме, невзирая на возражения со стороны интеллектуалов».

В правом модернизме язык становится новоязом, который начинает существовать независимо от человека, «произносит сам себя». В связи с этим вопрос об искренности убеждений в правом модернизме, в частности, и в идеологиях в целом не может быть успешно разрешен.

Принято считать антисемитизм Адольфа Гитлера единственным определенным его убеждением и пунктом веры. Однако при этом не следует исключать и чисто риторический элемент его антисемитизма. Это вера, но вера в миф. Это вера, но такая, которая нужна человеку не для его внутренних нужд, а только для успешного овладения внешним миром в реальности или в мечте.

Йоахим Фест пишет о Гитлере, что для него «мысль делает убедительной не ее ясность, а доходчивость, не ее истинность, а способность разить: „Любая, в том числе и самая лучшая идея, - заявит он с той не терпящей возражений нечеткостью формулировки, которая была так характерна для него, - становится опасной, если она внушает себе, что является самоцелью, хотя в действительности представляет лишь средство для таковой“. В другом месте он подчеркивал, что в политической борьбе насилию нужна поддержка идеей, а не наоборот, - и это весьма примечательно».

В главе «Майн Кампф» под названием «Об искусстве чтения» Гитлер сообщает, что он понимает под «чтением» «нечто совсем другое, чем большинство нашей так называемой „интеллигенции“»:

«Ведь и чтение не является самоцелью, а только средством к цели. Чтение имеет целью помочь человеку получить знания в том направлении, какое определяется его способностями и его целеустремлением. Чтение дает человеку в руки те инструменты, которые нужны ему для его профессии, независимо от того, идет ли речь о простой борьбе за существование или об удовлетворении более высокого назначения. Но с другой стороны, чтение должно помочь человеку составить себе общее миросозерцание. Во всех случаях одинаково необходимо, чтобы содержание прочитанного не откладывалось в мозгу в порядке оглавления книги. Задача состоит не в том, чтобы обременять свою память определенным количеством книг. Надо добиваться того, чтобы в рамках общего мировоззрения мозаика книг находила себе соответствующее место в умственном багаже человека и помогала ему укреплять и расширять свое миросозерцание».

В этой цитате отчетливо видна демоническая закрытость правого модернизма, которая даже на уровне приемов чтения и общения исключает всякое вразумление или научение чему-либо такому, что не соответствует «мировоззрению».

Родом из массовой культуры и основополагающий принцип правого модернизма: сочетание несочетаемого. Правый модернизм — это аполитическая политика, антиидеологическая идеология, теория антитеоретизма. Это антифилософия, которая философствует, чтобы все перестали философствовать, и это антибогословие, которое богословствует, чтобы прекратилось всякое богословствование.

Бесстыдные и безобразные сочетания включают в себя, например, Православие + аморализм; Православие + магия (о. Павел Флоренский); Православие + активизм; популизм + элитизм, антисемитизм + филосемитизм (Василий Розанов), нигилизм + оптимизм и т. п. Сюда же относятся откровенные фальшивки типа «православного социализма», «третьего пути» и «консервативной революции». Характерно в этом отношении применение принципа сочетания несочетаемого в образах «святых» преступников (Раскольников, Мармеладов) и «преступных» святых (Сонечка Мармеладова) у Федора Достоевского.

Как пишет исследователь итальянского фашизма Эмилио Джентиле, «как мировоззрение фашизм всегда демонстрировал свое презрение к формальной и рациональной политической мысли, гордился своим духом действия, духом реализма и активизма, современным и прагматическим, всегда актуальным и готовым действовать в любой возникшей обстановке. С другой стороны, эта „антиидеологическая идеология“ в конечном счете сводится к активистскому и релятивистскому отношению к жизни и политике, и к духу восстания против истеблишмента и буржуазных обычаев, в сочетании с резкой враждебностью к либерализму и социализму, пацифизму и интернационализму, а также к статичному традиционализму и консерватизму».

Такое сочетание несочетаемого ставит человека в тупик, оно разнуздывает и сковывает нравственные силы человека, причем разнуздывает то, что нужно сковывать, а сковывает то, что нужно высвободить. Неуловимая суть правого модернизма состоит в том, что в нем все сводится к одобрению, восхищению и поддержке наибольшего зла. Достаточно привести цитату из Александра Дугина по поводу избрания военного преступника Ариэля Шарона премьер-министром Израиля в 2001:

«Победили наши, полярные, солярные евреи… Я очень рад. Искренне поздравляю израильтян с истинным выбором. Сделав его, вы невероятно помогли нам… ступайте смело на Храмовую Гору, как Ариэль Шарон… Я поздравляю Ариэля Шарона с этим великим успехом. Я вижу в этом знаки времени».

В духе посюстороннего мистицизма правый модернизм ожидает, что из сочетания несочетаемых должна родиться «третья сущность» — еще одна мифологема Нового времени. Согласно Новалису, «подлинное соединение происходит в третьей сущности, которая есть каждое из двух и одновременно больше их вместе взятых». Сюда же относится «третий путь» и др. право-модернистские фантомы. В идеологии о. Александра Шмемана в роли «третьей реальности» выступает мифологизированное «Царствие Божие», которое объединяет в себе Церковь и мир.

иррационализм, монизм, холизм, «философия жизни»

Для правого модернизма характерен крайний иррационализм, как в форме алогизма и адогматизма, так и в форме «священного безумия», нигилизма и нигилистического «чистого действия».

Например, Федор Достоевский объявляет безжизненными и смертоносными не только теоретические положения, но и самое сознание: «Строго говоря: чем менее сознает человек, тем он полнее живет и чувствует жизнь. Пропорционально накоплению сознания теряет он и жизненную способность. Итак, говоря вообще: сознание убивает жизнь. … Народы не могут без смеха смотреть, как сознание хотят нам выдать за жизнь» [3]:196. Достоевский учит: «Сознанье — болезнь. Не от сознания происходят болезни (что ясно как аксиома), но само сознание — болезнь» [3]:197.

В результате не остается никакого знания, никакой веры в определенные догматы. Есть лишь «мировоззрение» (Weltanschauung), но это совсем не то же, что знание истины и истин. Это, скорее, ширма из лозунгов, набор мнений, но не система понятий.

Центр тяжести переносится с сознания на целостную жизнь, а точнее — на острое ощущение жизни с ее радостями и трудностями. Откуда происходит такой известный фашистский лозунг как «трудная жизнь».

«Философия жизни» (Ницше, Бергсон), а также экзистенциализм, дали пропагандистское обоснование этой антитеоретической акции правых модернистов. Сама жизнь без участия человека должна философствовать без помощи понятий, и такая жизнь будет непосредственно переживаться человеком. Генрих Риккерт пишет о философе жизни: «Принимая мир как Все-Жизнь, он должен вместе с тем видеть, что он не умещается ни в какую систему. Его мышление должно приноровляться к ритмике и динамике никогда не покоящейся жизни. Живое мышление должно сменить статику системы».

Естественно, в “философии жизни” исчезает различие между порядком и беспорядком, космосом и хаосом. “Жизнь” – это еще одна «третья сущность», то есть одновременно энтропия и экстропия, распад и самопостроение.

О. Павел Флоренский в русле «философии жизни» утверждает практическое удобство существования Истины: «Я не знаю, есть ли Истина или нет ее. Но я всем нутром ощущаю, что не могу без нее». Сама религия определяется им вполне технически, как «система таких действий и переживаний, которые обеспечивают душе спасение». Такой феноменализм на деле сводится к возможности произвольно оперировать Истиной в любом отношении.

За счет радикального алогизма и иррационализма культ «живой жизни» сочетается в правом модернизме с нигилизмом, то есть верой в ничто, верой в смерть. Так, для Александра Дугина «всякая полноценная традиционная метафизика признает превосходство небытия над бытием». Небытие совпадает «с наиболее глубинной сущностью смерти», а смерть доминирует как качество над всеми уровнями бытия. Соответственно, смерть — это положительная категория, а жизнь, дарованная человеку Богом,- это «ограничение, негативная категория».

Расизм тоже во многом присущ правому модернизму именно в качестве разновидности иррационализма, поскольку пытается решать духовные и теоретические задачи с помощью биологии (не науки, а непосредственно самой плоти).

Культурный национализм и биологизм нашли свое выражение в ариософии, национал-социалистическом протестантизме. Не следует думать, что православный модернизм остался свободен от этого влияния. Здесь достаточно указать на «христианский материализм» митр. Антония (Блума).

Радикальный модернист Михаил Тареев сообщал в 1917:

«Святоотеческая литература была проводником в нашу культуру чужого, национально-греческого, упадочного, гностико-аскетического миросозерцания и жизнепонимания. В значении гностицизма и аскетизма – центр тяжести вопроса о принципе “отечества” в богословии. Гностицизм и аскетизм – заклятые враги русского гения. Гностицизм и аскетизм враждебны нам и в том смысле, что они глубочайше и органически несродны русской душе. Они враги наши и потому, что они давили и калечили душу нашего народа в течение многих столетий».

Митр. Антоний (Храповицкий) и митр. Сергий (Страгородский) находили, что ненавистный им юридизм (то есть православное учение об Искуплении и спасении) якобы проникает в западное Христианство через плоть и кровь западной культуры, а также через иудеев.

искусственный оптимизм

Правый модернизм утверждает, что стремление к лжи является истинным, если это стремление достаточно напряженное и героическое:

«Существовала республиканская мистика, а забыть ее и недооценить — не означает, что ее не было вовсе. Люди умирали за свободу точно так же, как умирали за веру. Современные выборы вам кажутся смехотворной формальностью, насквозь фальшивой, со всех сторон подтасованной. И вы имеете право так говорить. Но были люди и несть им числа, герои, мученики, я бы даже сказал святые, — а когда я говорю святые, я знаю, о чем говорю, — были люди и несть им числа, они жили героически, свято, страдали и умирали, целый народ жил ради того, чтобы последний из дураков имел сегодня право выполнить такую подтасованную формальность» [4].

демоническая воля

См. основную статью Воля к вере

Поскольку Истина утрачивает в правом модернизме свое руководящее и объясняющее значение, то в качестве точки опоры остается только сам человек, а вернее, его демоническая воля, или «воля к вере».

Вместо веры в невидимое и вечное правый модернизм культивирует нигилистический «прыжок в ничто». «Не важно, во чтó мы верим. Важно, что мы верим», - заявлял Геббельс, декларируя тем самым, что он утверждается на собственном ничтожестве.

Такая «вера» — это уже не «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр. 11:1), а вера в абсолютную свободу и всесилие человека: «Мир будет таким, как я хочу!» (Новалис). «Будь, что будет! — поется в гимне юных фашистов. – За Дуче, Отечество и Короля! Это доверено нам. Мы – выполним!»

Согласно формулировке Йоахима Феста, для Гитлера все дело только в политической вере, «вокруг которой кругами вращается весь мир», а политическая программа может быть «насквозь идиотской, источником же веры в нее является твердость, с которой ее отстаивают».

«Воля к вере» являет собой некий род магии, которая должна преобразить мир вопреки всем внешним и внутренним обстоятельствам. Эрих Фогелен приводит слова Бакунина:

«Я имел только одну сподвижницу: веру, и говорил себе, что вера переносит горы, разрушает преграды, побеждает непобедимое и творит невозможное, что одна вера есть уже половина успеха, половина победы; совокупленная с сильною волею, она рождает обстоятельства, рождает людей, собирает, соединяет, сливает массы в одну душу и силу; говорил себе, что, веруя сам в русскую революцию и заставив верить в нее других, европейцев, особливо славян, впоследствии же и русских, я сделаю революцию в России возможною, необходимою. Одним словом я хотел верить, хотел, чтобы верили и другие».

Фогелен замечает:

«Это пожалуй самое совершенное описание магии зла, творения реальности из ничего. Эта демоническая воля под видом веры является полной противоположностью Христианской воли подчиненной вере. Такая вера и воображение, рождаемые чистой волей, вмешиваются в ход истории, создают такие обстоятельства и производят почти невероятные результаты в среде изумленных современников, которые не могут поверить происходящему. Так у Бакунина впервые проявляется эта черная магия, которая позднее встретится у Ницше с его волей к власти, в ленинском упорстве в ожидании революционного момента, в гитлеровском “Триумфе воли”».

Для правого модернизма характерен культ «радости», «полноты жизни» и восторга от совершаемого «прыжка в ничто». Итальянские футуристы именно из этих соображений поддержали фашизм Муссолини. Им была близка его витальность, соединенная с героическим нигилистическим активизмом и оптимизмом.

Витальность непосредственно связана в правом модернизме с жестокостью, причем по большей части воображаемой, что вроде бы противоречит определению жестокости как «сферы практического применения» глупости. На самом деле реальное или воображаемое насилие преображают человека изнутри, и в этом его практический смысл.

светский мистицизм

В основе правого модернизма, как и любого идеологического явления, лежит светский мистицизм, то есть посюсторонняя вера, в том числе в виде оккультного знания и предания. Отсюда интерес правых модернистов к эзотерике, к коллективному бессознательному. Можно отметить также, что правый модернизм паразитирует на любых идеологических веяниях, лишь бы они были популярны в настоящий момент, и в частности, на течении оккультного возрождения XIX - XX веков, интересе к «вечной мудрости» Востока и т. д.

Укладывается правый модернизм и в русло «западного эзотеризма», который синтезирует разнородные оккультные идеи, делая акцент на религиозном творческом воображении, которое способно открывать для себя новые реальности в материальном и духовном мире, на вере в «преображение» человека по типу алхимической трансмутации, а также в то, что все подлинные духовные традиции являются вариантами одной «примордиальной» традиции.

мистика коллектива

«Орден молодых германцев» у статуи Арминия (1925).

В правом модернизме особенно ярко проявляется мистический коллективизм, впрочем, свойственный марксизму и либерализму в не меньшей степени.

Генсек Национальной фашистской партии Акилле Стараче отчитывался в 1939:

«Создание нового человека, нового итальянца Муссолини, способного верить, повиноваться, воевать, было нашей постоянной целью, к достижению который мы прилагали все усилия партии. В сложной партийной машине даже самые важные части могут быть заменены на другие, и наше движение вперед не остановится и наше направление не изменится. Это происходит потому, что несмотря на невероятный охват нашей организации, она основана на обезличивании: деятельность партии основана не на индивидуализме, а на идее, которая порождена безграничной верой в Человека, в котором партия без остатка отражена».

К мистике коллектива относится и учение о лидере (Furerprinzip национал-социализма). И сам гностический коллектив, и фюрер являются в гностицизме объектом веры, где вера в себя переходит в веру в фюрера и обратно.

Власть Муссолини, по словам одного из ведущих юристов режима, есть «сама в себе идеальная форма, это состояние благодати духа, это героическая диктатура». Главный философ фашизма Джованни Джентиле писал о Муссолини: «Это герой, особенный и Провидением посланный дух. В нем воплотилась сама идея, и она непрерывно трепещет в нем в мощном ритме юной и цветущей жизни». Гитлер утверждал: «У нас вождь и идея едины, и каждый член партии должен делать то, что прикажет вождь, воплощающий в себе идею и единственно знающий ее конечную цель».

мистика времени

Другим видом посюсторонней мистики является мистика времени. Правый модернизм совмещает здесь самые разнородные псевдомистические концепции: от хилиазма, до вечного возвращения. То есть правый модернизм, в характерном для себя иррациональном духе, не хочет делать выбора между линейным и циклическим временем, между революцией и статикой.

мистика пространства

Даже далеко за пределами правого модернизма значительную известность получили идеи, порожденные правомодернистской мистикой пространства: оккультная геополитика, эмигрантское и советское евразийство, лозунги: «Кровь и почва», «жизненное пространство».

положительное христианство

См. основную статью Положительное христианство

Отношение правого модернизма к Христианству можно описать как критическое и оппортунистическое. Отвергая или принимая Христианство, правые модернисты считают его слабым и неэнергичным вариантом правого положительного христианства.

О. Павел Флоренский и в Царское и в советское время выступал с резким отрицанием Православной Церкви: «"Православие" учебников… на деле есть лже-православие, представляющее собою букет несовместимых ересей» (1914); «Вся Русская правящая Церковь никуда не годна. Все принадлежат к нецерковной культуре. В существе все, даже церковные люди, у нас позитивисты» (1921). И наконец: «Православная церковь в своем современном виде существовать не может и неминуемо разложится окончательно; как поддержка ее, так и борьба против нее поведет к укреплению тех устоев, которым время уйти в прошлое, и вместе с тем задержит рост молодых побегов, которые вырастут там, где сейчас их менее всего ждут» (1933).

В среде правых модернистов Христианство осуждается как слишком буквалистское, фарисейское, которое боится запачкать руки участием в гностическом изменении мира.

Вместо «фарисейства» правый модернизм предлагает «положительное христианство» в духе программы НСДАП, которое очищено от понятия «греха» и ставит в центр обыденную жизнь и «простую, радостную миссию Царства Небесного внутри нас, Сына Божиего, службы добру и пламенной защиты от зла» [5].

Программа НСДАП (1920-1945) утверждает: «Мы требуем свободы всем религиозным вероисповеданиям в государстве, если они не угрожают его целостности или не оскорбляют нравственных чувств и морали германской расы. Партия, как таковая, представляет точку зрения позитивного христианства без того, чтобы привязывать себя к определенному вероисповеданию».

Собственно, такое «положительное христианство» ничем не отличается от атеизма. В брошюре «Тебя зовут СС» указывается: «Мы верим в Божественное Провидение, вдохнувшее осмысленность в каждую жизнь, избравшее нас орудием Божественной Воли… Вы сами вольны решать, каким путем пойдете в этой жизни. Вами не управляет слепой рок. Вы выбираете по собственной воле — следуйте наставлению совести, ибо это путь к Богу. Это путь из вечности в вечность».

Многие правые модернисты предлагают свои варианты «положительного христианства», в частности, Василий Розанов, о. Павел Флоренский, о. Александр Шмеман и др.

Некоторые модернисты активно участвовали или участвуют в правых движениях. Здесь характерна судьба Бориса Вышеславцева, поддержавшего коллаборационистский режим Виши:

«Во время оккупации Вышеславцев сотрудничал с немцами; ездил по странам русского рассеяния и что-то проповедовал относительно "нового порядка". Умер этот "рыцарь без страха и упрека" в Швейцарии, не решаясь вернуться в Париж и предстать перед французским судом».

Известна близость к нацизму такого ведущего католического центра «литургического возрождения» как немецкий монастырь Мария Лаах. В свою очередь, идеи Одо Казеля («любимого священника Гитлера») из этого монастыря решающим образом повлияли на о. Александра Шмемана и др.

Архиеп. Иоанн (Шаховской) приветствовал вторжение Гитлера в СССР в статье «Близок час» в газете «Новое слово» от 29 июня 1941.

воззрения

Апокалиптика, Боязнь технологии, Мессианство, Метаполитика, Организм, Органическая истина, Органическая концепция общества, Расовая идея, Совпадение противоположностей, Сочувствие к старообрядчеству, Традиционализм, Традиция, Цивилизация, Чем хуже, тем лучше

разновидности

лозунги

представители

Вагнер Рихард, Достоевский Федор Михайлович, Дугин Александр Гельевич, Дудко Дмитрий Сергеевич, Иоанн (Шаховской), Казель Одо, Казем-Бек Александр Львович, Карлейль Томас, Ницше Фридрих, Новалис, Проханов Александр Андреевич, Розанов Василий Васильевич, Романидис Иоанн, Ткачев Андрей Юрьевич, Федоров Николай Федорович, Флоренский Павел Александрович, Рене Генон, Адольф Гитлер.

сочинения

источники

  •  Арендт, Ханна. Истоки тоталитаризма. — М.: ЦентрКом, 1996.
  •  Бровко Л. Н. Церковь и Третий рейх. — Санкт-Петербург: Алетейя, 2009.
  •  Вершилло, Роман. О мирном сосуществовании со злом // Антимодернизм.ру. — 2012. — 29 октября
  •  Вершилло, Роман. Дерзость запустения. Коллективный «Розанов» на «Русской Линии» // Moral.Ru. — 2006
  •  Голомшток И. Н. Тоталитарное искусство. — М.: Галарт, 1994.
  •  Деларю, Жак. История Гестапо. — Смоленск: Русич, 1993.
  •  Зенкин, Сергей. Небожественное сакральное: Теория и художественная практика. — М.: РГГУ, 2012.
  •  Зибницкий, Эдуард. Нео-евразийство и вера отцов // Православие.Ru. — 2001. — 21 декабря
  •  Известный лжемиссионер полагает, что православные готовы его убить // Антимодернизм.ру. — 2013. — 23 января
  •  Канетти, Элиас. Человек нашего столетия. Художественная публицистика. — М.: Прогресс, 1990.
  •  Ковалев Б. Н. Коллаборационизм в России в 1941-1945 гг.: типы и формы. — Великий Новгород: НовГУ, 2009.
  •  Ковалев Б. Н. Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941-1944. — М.: АСТ, 2004.
  •  Лиштанберже А. Рихард Вагнер как поэт и мыслитель. — М.: Алгоритм, 1997.
  •  Мельников Д., Черная Л. Империя смерти: Аппарат насилия в нацистской Германии 1933-1945. — М.: Издательство политической литературы, 1987.
  •  Музиль, Роберт. О глупости. // Малая проза. Избранные произведения в двух томах. Роман. Повести. Драмы. Эссе. Т. 2 / Пер. Е. Крепак. — М.: Канон-пресс-Ц; Кучково поле, 1999.
  •  На путях: Утверждение Eвразийцев. — М., Берлин: Геликон, 1922.
  •  Национал социализм и Христианство. — Ужгород: Эстакада / Межрегиональный форум противодействия попыткам фальсификации истории, 2009.
  •  Нольте, Эрнст. Фашизм в его эпохе. Аксьон Франсэз. Итальянский фашизм. Национал-социализм. — Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001.
  •  Переслегин, Владимир о. Линия безразличия // Moral.Ru. — 2006
  •  Переслегин, Владимир о. Открытое письмо Протоиерею Андрею Ткачеву // Антимодернизм.ру. — 2013. — 11 июля
  •  Переслегин, Владимир о. Прорцы нам, Христе, кто есть ударей тя? // Moral.Ru. — 2006
  •  Пруссаков В. Оккультный мессия и его рейх. — М.: Молодая гвардия, 1992.
  •  Риккерт, Генрих. Философия жизни. — Киев: Ника-Центр, 1998.
  •  Стефан, Джон. Русские фашисты: Трагедия и фарс в эмиграции 1925-1945. — М.: Слово, 1992.
  •  Строев, Сергей. Опыт «Арктогеи»: свальный грех блудомыслия // Форум.мск. — 2006. — 05 февраля
  •  Фест, Йоахим. Гитлер. Биография: В 3-х т. — Пермь: Алетейа, 1993.
  •  Хибберт, Кристофер. Бенито Муссолини. Биография. — РОССПЭН, 1996.
  •  Челноков, Алексей. «Три богатыря» в форме Waffen-SS: Известный телеведущий, исламский деятель и профессор МГУ создали в Москве клуб «интеллектуалов», которому дали название гитлеровской дивизии СС // Совершенно секретно. — 2012. — июль
  •  Чемберлен, Хьюстон Стюарт. Основания девятнадцатого столетия. В 2 т. — Санкт-Петербург: Русский миръ, 2012.
  •  Чудинова, Елена. О некоторых консерваторах // Expert Online. — 2009. — 27 августа
  •  Шаргунов, Александр о. Псы нелающие, хвостом виляющие // Moral.ru. — 2006
  •  Ширер, Уильям. Берлинский дневник. — М.: Центрполиграф, 2002.
  •  Шкаровский М. В. Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь. — М.: Вече, 2007.
  •  Шкаровский М. В. Нацистская Германия и Православная Церковь. Нацистская политика в отношении Православной Церкви и религиозное возрождение на оккупированной территории СССР. — М.: Крутицкое патриаршее подворье, 2002.
  •  Шкаровский М. В. Политика Третьего рейха по отношению к Русской Православной Церкви в свете архивных материалов 1935-1945 годов. — М.: Крутицкое патриаршее подворье, 2003.
  •  Шмулевич, Авраам. Интервью с Александром Дугиным // Вести (Израиль). — 2001. — 11 января
  •  Яновский В. Поля Елисейские. — New York: Серебряный век, 1983.
  •  A New Paganism Germany’s New Religion : The German Faith // Tablet. — 1937. — 24 июля
  •  Abrams M. H. Natural Supernaturalism: Tradition and Revolution in Romantic Literature. — N.Y.: W. W. Norton, 1971.
  •  Adam, Karl. The Son of God. — New York: Sheed and Ward, 1934.
  •  Adam, Karl. Two essays. Christ and the Western mind; Love and belief. — New York: Macmillan Company, 1930.
  •  Aguilar Javier, Asensi José María. Hitler y la iglesia. La mentira del ateismo de Hitler. — Barcelona: Bau, 1976.
  •  Antliff, Mark. Fascism, Modernism, and Modernity. — Art Bulletin, The, 2002.
  •  Arendt, Hannah. The Origins of Totalitarianism. — New York: Meridian Books, 1958.
  •  Arvidsson, Stefan. Aryan idols. Indo-European mythology as ideology and science. — Chicago: University of Chicago Press, 2006.
  •  Bergen Doris L. Twisted cross. The German Christian movement in the Third Reich. — Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1996.
  •  Biehl Janet; Staudenmaier, Peter. Ecofascism: Lessons from the German experience. — AK Press, 1996.
  •  Blamires Cyprian P.; Jackson, Paul. World fascism. A historical encyclopedia. — ABC-CLIO, 2006.
  •  Bosworth R. J. B. Mussolini. — London, New York: Arnold; Oxford University Press, 2002.
  •  Bramwell Anna. Blood and soil. Richard Walther Darré and Hitler’s «Green Party». — Abbotsbrook, Bourne End, Buckinghamshire: Kensal Press, 1985.
  •  Brenner Lenni. Zionism in the age of the dictators. — London, Westport, Conn: Croom Helm; L. Hill, 1983.
  •  Cameron Norman; Stevens, R. H.; Trevor-Roper, H. R. Hitler’s Table Talk 1941-1944: His Private Conversations. — New York: Enigma books, 2000.
  •  Chabrol Claude. L’oeil de Vichy. Canal+. France. — DVD. — 1993
  •  Cornwell, John. Hitler’s pope. The secret history of Pius XII. — New York: Penguin Books, 2002.
  •  Crew David F. Hitler and the Nazis. A history in documents. — Oxford, New York: Oxford University Press, 2005.
  •  Davies Peter, Lynch, Derek. The Routledge companion to fascism and the far right. — London, New York: Routledge, 2002.
  •  Emslie Barry. Speculations on German History. Culture and the State. — Rochester, New York: Camden House, 2015.
  •  Evola, Julius. Revolt against the modern world. — Rochester, Vt: Inner Traditions International, 1995.
  •  Faivre, Antoine. Access to Western esotericism. — Albany: State Univ. of New York Press, 1994.
  •  Fest, Joachim C., Rieb Werner, Herrendoerfer Christian, Murray Stephen. Hitler. Original title: A career. — DVD. — 2001
  •  Fest, Joachim. Plotting Hitler’s death. The story of the German resistance. — New York: Metropolitan Books, Holt, 1996.
  •  Fest, Joachim. The face of the Third Reich. Portraits of the Nazi leadership. — New York: Da Capo Press, 1990.
  •  Flowers Ph.D., Stephen (aka Edred Thorsson). The Secret of the Runes. — Destiny Books, 1988.
  •  Gentile, Emilio. The struggle for modernity. Nationalism, futurism, and fascism. — Westport, Conn: Praeger Publishers; Praeger, 2003.
  •  Godwin, Joscelyn. Arktos. The polar myth in science, symbolism, and Nazi survival. — Kempton, IL: Adventures Unlimited Press, 1996.
  •  Goldhagen Daniel Jonah. Hitler’s willing executioners. Ordinary Germans and the Holocaust. — New York: Knopf; Random House, 1996.
  •  Goodrick-Clarke Nicholas. Black Sun: Aryan Cults, Esoteric Nazism and the Politics of Identity. — New York University Press, 2003.
  •  Goodrick-Clarke Nicholas. Hitler’s priestess. Savitri Devi, the Hindu-Aryan myth, and neo-Nazism. — New York University Press, 1998.
  •  Goodrick-Clarke Nicholas. The Occult Roots of Nazism: Secret Aryan Cults and Their Influence on Nazi Ideology; The Ariosophists of Austria and Germany, 1890-1935. — New York University Press, 1992.
  •  Gregor A. James. Mussolini’s intellectuals. Fascist social and political thought. — Princeton, N.J: Princeton University Press, 2005.
  •  Griffin Roger, Feldman Matthew. A fascist century. — Basingstoke, New York: Palgrave Macmillan, 2008.
  •  Hauer Wilhelm, Heim Karl, Adam Karl. Germany’s new religion; the German faith movement. — New York: The Abingdon press, 1937.
  •  Head Peter M. The nazi quest for Aryan Jesus // Journal for the Study of the Historical Jesus. — 2004. — № 2 (1). — P. 55–89
  •  Hinz Berthold. Art in the Third Reich. — 1st ed. New York: Pantheon Books, 1979.
  •  Hoffmann Hilmar. The triumph of propaganda: film and national socialism, 1933-1945. — Berghahn Books, 1997.
  •  Housden Martyn. Hitler. Study of a revolutionary?. — London, New York: Routledge, 2000.
  •  Kallis Aristotle A. Nazi propaganda and the Second World War. — New York: Palgrave Macmillan, 2005.
  •  Kaplan Leonard V., Koshar Rudy. The Weimar moment. Liberalism, political theology, and law. — Lanham, Md: Lexington Books, 2012.
  •  Kellogg Michael. The Russian roots of Nazism. White émigrés and the making of National Socialism, 1917-1945. — Cambridge, UK, New York: Cambridge University Press, 2005.
  •  Kershaw Ian. Hitler, 1889-1936. Hubris. — New York: W.W. Norton, 2000.
  •  Krieg Robert Anthony. Catholic theologians in Nazi Germany. — New York: Continuum, 2004.
  •  Krieg Robert Anthony. Karl Adam, national socialism, and Christian tradition // Theological Studies. — 1999. — № 60. — P. 432–456
  •  Laqueur Walter. Young Germany. A history of the German youth movement. — New Brunswick, NJ: Transaction Books, 1984.
  •  Ludwig Emil. Talks With Mussolini. — Boston, 1933.
  •  Maier Hans, Schafer Michael. Totalitarianism and political religions. Concepts for the comparison of dictatorships. — London, New York: Routledge, 2004.
  •  Maier Hans. Totalitarianism and political religions. Concepts for the comparison of dictatorships: theory and history of interpretation. — New York: Routledge, 2007.
  •  McMahon Darrin M. Enemies of the Enlightenment. The French counter-Enlightenment and the making of modernity. — Oxford, New York: Oxford University Press, 2001.
  •  Mees Bernard. The science of the swastika. — Budapest, New York: Central European University Press, 2008.
  •  Michael Robert, Doerr Karin. Nazi-Deutsch/Nazi-German. An English lexicon of the language of the Third Reich. — Westport, Conn: Greenwood Press, 2002.
  •  Mohler Armin. Die Konservative Revolution in Deutschland 1918 — 1932. — Darmstadt: Wiss. Buchges, 1989.
  •  Morgan Philip. Fascism in Europe, 1919-1945. — Routledge, 2003.
  •  Morgan Philip. The Fall Of Mussolini: Italy, The Italians, And The Second World War. — 2007.
  •  O’Brien Mary-Elizabeth. Nazi cinema as enchantment. The politics of entertainment in the Third Reich. — Rochester, NY: Camden House, 2004.
  •  O’Donoghue Heather. From Asgard to Valhalla. The remarkable history of the Norse myths. — London: I. B. Tauris, 2007.
  •  Payne Stanley G. A History of Fascism, 1914-1945. — University of Wisconsin Press, 1995.
  •  Pietikainen Petteri. The Volk and Its Unconscious: Jung, Hauer and the ‘German Revolution’ // Journal of Contemporary History. — 2000. — № 35 (4). — P. 523–539
  •  Pike Sarah. New Age and neopagan religions in America. — Columbia University Press, 2004.
  •  Pizza Murphy, Lewis James R. Handbook of contemporary paganism. — Leiden, Boston: Brill, 2009.
  •  Poewe Karla O. New religions and the Nazis. — New York: Routledge, 2006.
  •  Poewe Karla O. Scientific neo-paganism and the extreme right then and today: From Ludendorff ‘s Gotterkenntnis to Sigrid Hunke’s Europas Eigene religion // Journal of Contemporary Religion. — 1999. — № 14 (3)
  •  Poewe Karla; Hexham, Irving Jakob. Wilhelm Hauer’s New Religion and National Socialism // Journal of Contemporary Religion. — 2005. — № 20 (2). — P. 195–215
  •  Pyta Wolfram, Kretschmann Carsten, Ignesti Giuseppe, Di Maio Tiziana. Die Herausforderung der Diktaturen. Katholizismus in Deutschland und Italien 1918-1943/45. — Tübingen: Niemeyer, 2009.
  •  Radloff Bernhard. Heidegger and the question of national socialism. Disclosure and gestalt. — Toronto, Buffalo: University of Toronto Press, 2007.
  •  Reuter James M. Rendering unto Caesar: The Catholic Church and its confrontation with German National Socialism. — 2008.
  •  Rickey Christopher. Revolutionary saints. Heidegger, national socialism, and antinomian politics. — University Park: Pennsylvania State University Press, 2002.
  •  Riefenstahl Leni. Olympia. Olympia Film GmbH. Germany. — 1938
  •  Riefenstahl Leni. Triumph des Willens. Leni Riefenstahl-Produktion, Reichspropagandaleitung der NSDAP. Germany. — 1935
  •  Ruhm von Oppen Beate. Nazis and Christians // World Politics. — 1969. — № 21 (3). — P. 392–424
  •  Schoeps Karl-Heinz. Literature and film in the Third Reich. — Camden House, 2003.
  •  Scholder Klaus The churches and the Third Reich. — Philadelphia: Fortress Press, 1988.
  •  Shirer William L. The rise and fall of the Third Reich. A history of Nazi Germany. — New York: Rosetta Books, 2011.
  •  Sluga Hans. Heidegger’s crisis. Philosophy and politics in Nazi Germany. — Harvard University Press, 1995.
  •  Spengler. The Laach Maria monster // Asia Times Online. — 2005
  •  Steigmann-Gall Richard. The Holy Reich. Nazi conceptions of Christianity, 1919-1945. — Cambridge: Cambridge University Press, 2004.
  •  Taylor, Simon. Symbol and ritual under National Socialism // British Journal of Sociology. — 1981. — № 4
  • The Sacred in Twentieth-Century Politics. Essays in honour of Professor Stanley G. Payne. — Basingstok, New York: Palgrave Macmillan, 2008.
  •  Ustorf Werner. Sailing on the next tide. Missions, missiology, and the Third Reich. — Frankfurt am Main, New York: P. Lang, 2000.
  •  Voegelin Eric. Hitler and the Germans. — Baton Rouge: Louisiana State University Press, 1999.
  •  Voegelin Eric. The Growth of the Race Idea // The Review of Politics. — 1940. — № 2 (3). — P. 283–317
  •  Welch David. The Third Reich: Politics And Propaganda. — Routledge, 2007.
  •  Wolin Richard. The seduction of unreason. The intellectual romance with fascism : from Nietzsche to postmodernism. — Princeton, N.J: Princeton University Press, 2004.
  •  Woodley Daniel. Fascism and political theory: critical perspectives on Fascist ideology. — Routledge, 2010.


Сноски

  1. ↑  Steigmann-Gall Richard. The Holy Reich. — New York: Cambridge University Press, 2003. — P. 14.
  2. ↑ Гитлер
  3. ↑ 3,0 3,1  Достоевский Федор. Записная книжка 1864-1865 гг // Полное собрание сочинений: В 30-ти т. — Л.: Наука, 1980. — Т. 20. — С. 196.
  4. ↑  Пеги, Шарль. Избранное. Проза, мистерии, поэзия. — М.: Русский путь, 2006.
  5. ↑  Розенберг, Альфред. Миф XX века. Оценка духовно-интеллектуальной борьбы фигур нашего времени.. — Таллинн: Shildex, 1998. — С. 443.
Retrieved from "https://dvagrada.ru/w/index.php?title=Правый_модернизм&oldid=95776"