Новояз
Данная статья является незавершённой и находится в процессе доработки.
термин из романа Джорджа Оруэлла «1984» (1949). Противоположен разумной речи.
определение
Пропаганда, массовая культура и модернистская проповедь - это общение на новоязе.
Новояз абсолютно свободен. Это «божественная» речь, которая произносит сама себя, совпадает сама с собой в отличие от несовершенного человеческого языка.
Власть над второй реальностью выражается, как отметил Оруэлл, во власти над словами и их значениями. Идеологический язык, с одной стороны, должен нарушить контакт человека с реальностью, а с другой - подчинить его второй реальности [1].
Использование новояза - безошибочный симптом демонизма, то есть неосуществимого желания изменить мир, воли к власти. Поскольку действительность неизменна и не находится в человеческой власти, а во власти Бога, то такое овладение становится магическим околдовыванием мира, через видимость, ложь и обман.
Термин «новояз» подчеркивает одно из свойств политической речи: ее «новизну».
В романе «1984» Джордж Оруэлл сообщает, что новояз, официальный язык Океании, был разработан для того, чтобы обслуживать идеологию ангсоца (Ingsoc), или английского социализма[2]. «Новояз» является антонимом «старояза» (Oldspeak), то есть языка английской культуры. В определение новояза вошли наблюдения Оруэлла прежде всего над языком марксизма, в том числе над советским языком и советской языковой политикой.
Более всего Оруэлла поражают два свойства новояза: его новизна и бедность. Эти два свойства у Оруэлла оказываются взаимосвязанными: бедность ведет к невозможности выразить, или даже помыслить нечто запретное, а новизна слов закрывает доступ к тому, что было написано прежде, до эпохи «Ангсоца»:
Новояз должен был не только обеспечить знаковыми средствами мировоззрение и мыслительную деятельность приверженцев ангсоца, но и сделать невозможными любые иные течения мысли. Предполагалось, что, когда новояз утвердится навеки, а старояз будет забыт, неортодоксальная, то есть чуждая ангсоцу, мысль, постольку поскольку она выражается в словах, станет буквально немыслимой. Лексика была сконструирована так, чтобы точно, а зачастую и весьма тонко выразить любое дозволенное значение, нужное члену партии, а кроме того, отсечь все остальные значения, равно как и возможности прийти к ним окольными путями. Это достигалось изобретением новых слов, но в основном исключением слов нежелательных и очищением оставшихся от неортодоксальных значений — по возможности от всех побочных значений… Помимо отмены неортодоксальных смыслов, сокращение словаря рассматривалось как самоцель, и все слова, без которых можно обойтись, подлежали изъятию[2].
Оригинальный текст (англ.)The purpose of Newspeak was not only to provide a medium of expression for the world-view and mental habits proper to the devotees of Ingsoc, but to make all other modes of thought impossible. It was intended that when Newspeak had been adopted once and for all and Oldspeak forgotten, a heretical thought - that is, a thought diverging from the principles of Ingsoc — should be literally unthinkable, at least so far as thought is dependent on words. Its vocabulary was so constructed as to give exact and often very subtle expression to every meaning that a Party member could properly wish to express, while excluding all other meanings and also the possibility of arriving at them by indirect methods. This was done partly by the invention of new words, but chiefly by eliminating undesirable words and by stripping such words as remained of unorthodox meanings, and so far as possible of all secondary meanings whatever… Quite apart from the suppression of definitely heretical words, reduction of vocabulary was regarded as an end in itself, and no word that could be dispensed with was allowed to survive.
У изъятых слов остается только обыденный смысл (в новоязе — «Словарь A»): «Слово «свободный» в новоязе осталось, но его можно было использовать лишь в таких высказываниях, как «свободные сапоги», «туалет свободен». Оно не употреблялось в старом значении «политически свободный», «интеллектуально свободный», поскольку свобода мысли и политическая свобода не существовали даже как понятия, а следовательно, не требовали обозначений»[2].
Оруэлл подчеркивает пропагандистскую направленность новояза: новояз не только сообщает информацию, но и навязывает метод истолкования этой информации: «Словарь B состоял из слов, специально сконструированных для политических нужд, иначе говоря, слов, которые не только обладали политическим смыслом, но и навязывали человеку, их употребляющему, определенную позицию»[2].
У Оруэлла мы находим наблюдения над ораторским искусством идеологов. Он указывает на особого рода эвфонию, удобопроизносимость слов новояза. Эта безобразная эвфония находит свое воплощение в автоматической речи:
Благозвучие перевешивало все остальные соображения, кроме ясности смысла. Когда надо было, регулярность грамматики неизменно приносилась ему в жертву. И справедливо — ибо для политических целей прежде всего требовались четкие стриженые слова, которые имели ясный смысл, произносились быстро и рождали минимальное количество отзвуков в сознании слушателя… Они побуждали человека тараторить, речь его становилась отрывистой и монотонной. Это как раз и требовалось. Задача состояла в том, чтобы сделать речь — в особенности такую, которая касалась идеологических тем, — по возможности независимой от сознания. В повседневной жизни, разумеется, необходимо — по крайней мере иногда необходимо — подумать, перед тем как заговоришь; партиец же, которому предстояло высказаться по политическому или этическому вопросу, должен был выпускать правильные суждения автоматически, как выпускает очередь пулемет[2].
Оригинальный текст (англ.)In Newspeak, euphony outweighed every consideration other than exactitude of meaning. Regularity of grammar was always sacrificed to it when it seemed necessary. And rightly so, since what was required, above all for political purposes, was short clipped words of unmistakable meaning which could be uttered rapidly and which roused the minimum of echoes in the speaker's mind… The use of them encouraged a gabbling style of speech, at once staccato and monotonous. And this was exactly what was aimed at. The intention was to make speech, and especially speech on any subject not ideologically neutral, as nearly as possible independent of consciousness. For the purposes of everyday life it was no doubt necessary, or sometimes necessary, to reflect before speaking, but a Party member called upon to make a political or ethical judgement should be able to spray forth the correct opinions as automatically as a machine gun spraying forth bullets. His training fitted him to do this, the language gave him an almost foolproof instrument, and the texture of the words, with their harsh sound and a certain wilful ugliness which was in accord with the spirit of Ingsoc, assisted the process still further.
Идеалом автоматической речи является «речекряк» (duckspeak):
Предполагалось, что в конце концов членораздельная речь будет рождаться непосредственно в гортани, без участия высших нервных центров. На эту цель прямо указывало новоязовское слово «речекряк», то есть «крякающий по-утиному»[2].
Оригинальный текст (англ.)Ultimately it was hoped to make articulate speech issue from the larynx without involving the higher brain centres at all. This aim was frankly admitted in the Newspeak word duckspeak, meaning «to quack like a duck».
источники
- Оруэлл, Джордж. 1984 // «1984» и эссе разных лет. Роман и художественная публицистика / Пер. В. Голышева. — М.: Прогресс, 1989. — С. 22-208. — 380 с. — (Зарубежная художественная публицистика и документальная проза). — 300 000 экз. — ISBN 5-01-002094-7.
- Klemperer, Victor. The Language of the Third Reich. LTI Lingua Tertii Imperii : a philologist's notebook. — London, New York: Bloomsbury, 2013.
- Meyers, Jeffrey. George Orwell: The Critical Heritage. — Routledge, 2002.
- Voegelin, Eric; Heilman, Robert Bechtold. A friendship in letters, 1944–1984. — Columbia: University of Missouri Press, 2004. — P. 232.
Сноски
- ↑ Voegelin, Eric, Heilman Robert Bechtold. A friendship in letters, 1944–1984. — Columbia: University of Missouri Press, 2004. — P. 232.
- ↑ 2,0 2,1 2,2 2,3 2,4 2,5 Оруэлл, Джордж. 1984 // «1984» и эссе разных лет. Роман и художественная публицистика / Пер. В. Голышева. — М.: Прогресс, 1989. — 22-208 с. — (Зарубежная художественная публицистика и документальная проза). — 300 000 экз. — ISBN 5-01-002094-7.