Вера в человека
гностическая вера в человека — одна из разновидностей уверенности помимо веры, и разновидность наиболее близкая и доступная человеку. Если утрачена христианская вера в невидимое, то значение приобретает прежде всего сам человек, как непосредственно ощущающий самого себя в общем чувстве.
Вера в человека является излишней, поскольку человек, как тварное существо, познаваем и познаваем прежде всего для самого себя, «ибо если кто видит, то чего ему и надеяться?» (Рим. 8:24).
гностицизм
В древнем гностицизме вера в человека была необходимой составляющей оптимистического гнозиса:
- «Это большое чудо, о Асклепий, - человек, животное, достойное уважения и обожания. Ибо он занимает в божественной природе такое место, как если бы он сам был богом; он близок роду демонов и, зная, что он имеет то же происхождение, презирает человеческую часть своего существа, желая быть связанным только с божественной сущностью» [1].
В вере в человека соединяются все три основные гностические добродетели: вместо веры гностицизм предлагает человеку веровать только в то, что он лучше и ближе всего знает, то есть в самого себя. Надежда становится самоосуществляющейся надеждой на земное: на себя самого, непосредственно данного в ощущении. Любовь выражается в гностическом восторге от мнимого величия человека.
В политическом гностицизме мир, любовь и единомыслие среди людей оказываются основаны «на вере в Бога, на вере в человека, на вере в то, что Господь есть Господь земной истории и что все события в жизни, в конечном итоге, – это тайна спасения мира» [2].
вера в человека и вера в Бога
В богословском модернизме вера во Христа становится одной из разновидностей веры в человека, и это вера самая слабая и ничтожная, поскольку смеет надеяться на Христа только в этой жизни (1 Кор. 15:19).
Такая вера предполагает земную любовь ко Христу, о которой св. Григорий Богослов говорит, что она есть служение твари и угождение людям:
«„Если бы я и поныне угождал людям,- говорит Павел,- то не был бы рабом Христовым“ (Гал. 1:10); если бы служил твари, не назывался бы Христианином. Ибо почему важно название Христианин? Не потому ли, что Христос есть Бог (если только принимаю это наименование не по страсти, как человек, привязанный ко Христу земной любовью)? Хотя и Петра почитаю, однако же не называюсь Петрианином; почитаю и Павла, но никогда еще не назывался Павлиаином. Я не согласен заимствовать наименование от человека, будучи сотворен от Бога. Таким образом, если называешься Христианином, потому что Христа признаешь Богом, то и называйся, и будь Христианином и именем, и делом. А если называешься от имени Христова, потому что любишь Христа, то приписываешь Ему не более, как если бы усвоил Ему одно из других названий, какие даются людям по роду занятия или промысла. Видите этих любителей конских ристаний: они получают название по цвету и по той стороне, на которой становятся... Если в таком же смысле называешься ты и Христианином, то весьма маловажно твое именование, хотя бы ты и гордился им. А если именуешься в том смысле, что Христа исповедуешь Богом, то докажи делами свое исповедание» [3].
В гностицизме вера в человека — это то же самое, что вера в Бога, и даже гораздо лучше и выше, чем вера в Бога, потому что еще лучше служит делу самоспасения человека. Согласно Владимиру Соловьеву, вера в себя, вера в человеческую личность есть вместе с тем вера в Бога:
- «Вера в себя, вера в человеческую личность есть вместе с тем вера в Бога, ибо Божество принадлежит человеку и Богу, с той разницей, что Богу принадлежит оно в вечной действительности, а человеком только достигается, только получается, в данном же состоянии есть только возможность, только стремление» [4].
В вере в человека соединяется любовь человека к самому себе и вера в миф об абсолютной ценности человека: «Христианский гуманизм, вера в целостного человека и в его абсолютную ценность: вот последний итог христологических споров и подлинное откровение Православия» [5].
Вера в человека, то есть вера в видимое и временное, не оставляет никакого места для веры в Бога и служит заменой такой вере в невидимое и вечное (2 Кор. 4:18).
Вера во Христа как в человека выражается в отрицании Бога как Судии и Промыслителя:
- «Если Бог действительно сделал человека свободным, то есть способным ответственно принимать решения, которые отзываются в жизни поступками, то Бог уже не имеет права в эту свободу вторгаться насильно. Он может войти в жизнь, но — на равных правах; вот как Христос стал человеком и от этого умер на кресте: да, это я понимаю» [6].
В холизме утрачено истинное общее, и поэтому все единичное оказывается непостижимым. В рамках гностической сверхчеловеческой интроспекции, которая созерцает свое собственное абсолютное значение, в человека можно только верить: «Признать каждого человека абсолютной ценностью – это не только дать ему какие-то не зависящие от общества права, но – и это неизмеримо важнее – лишить абсолютного значения все остальное в мире, и прежде всего как раз само общество. Это значит поставить вниз головой все наши привычные представления, и это значит, наконец, признать человека выделяющимся из простого природного порядка, признать его существом высшим. А это про человека говорит только религия, научно вывести этого нельзя. В это можно только верить» [7].
Лжехристианская проповедь веры в человека — это проповедь гностиком самого себя.
Вера в мир прямо связывается о. Александром Шмеманом с верой в человека: «„Отец, сущий на небе“. Это вера человека в распростертую над миром и весь мир пронизывающую Божественную Любовь. И это вера в мир как отражение, отсвет, отблеск этой любви, это вера в небо как конечное призвание славы и достоинства человека, как его вечный дом» [7].
«Бог верит в человека»
В человека можно только верить, и верить в человека должны не только люди, но даже Сам Бог, который не только верит человеку, но и верит в человека [8].
Митр. Антоний (Блум) особенно последовательно развивает учение о вере Бога в человека:
- «Христос стал человеком для того, чтобы все мы, все без остатка, включая тех, которые в себя потеряли всякую веру, знали, что Бог верит в нас, верит в нас в нашем падении, верит в нас, когда мы изверились друг во друге и в себе, верит так, что не боится стать одним из нас. Бог в нас верит» [9].
идеологии
В массовых гностических идеологиях вере в Бога противопоставляется вера в человека, как более трудная и достойная человека:
- «„Человек — вот правда. В этом все начала и концы. Все в человеке, все для человека“,— писал Горький. „Человек должен сознавать себя выше львов, тигров, звезд, выше всего в природе, даже выше того, что непонятно и кажется чудесным...“ „Мы — высшие существа, и если бы в самом деле познали всю силу человеческого гения — мы стали бы, как боги!“ „Веровать в Бога нетрудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев. Нет, вы в человека уверуйте“,— писал Чехов» [10].
Затруднение с верой в человека возникает в идеологии и в отрицательном христианстве от ненависти и недоверия к ближнему, который не соответствует идеалу.
массовая культура
Это народа огромного громовое:
- верую
величию сердца человечьего! -— Владимир Маяковский. Революция (1917 г.)
массовая религия
В массовой религии есть догмат о человеке, измена которому равна отпадению в ересь жизни: «Обличители и гонители ересей как раз и бывали еретиками жизни, еретиками в отношении к живому человеку, к милосердию и любви. Все инквизиторы были еретиками жизни, они были изменниками жизненному догмату о человеке»[11].
секта священника Георгия Кочеткова
Вера в Церковь — важнейшая вещь. Я считаю, что без веры в Церковь нет и полноценной веры в Бога. Еще более трудная вещь, которая еще реже встречается в православном контексте, как в богословии, так и в жизни, это вера в человека. И здесь тоже приходится утверждать с полной ответственностью, что без веры в человека нет и веры в Бога. Потому что Христос — и Бог, и Человек. Мы, веря во Христа, исповедуем свою веру и в Бога, и в Человека. И в этом смысле вера в Церковь — это та же вера в Человека, правда, не столько личностная, сколько соборная. Хотя соборность, что понятно, также базируется на принципе личностности. Ну и, конечно, на принципе коммюнотарности, на этих двух экзистенциальных свойствах или качествах[12].
глоссы
Вера в себя;, Христос пришел, чтобы люди поверили в себя;, Вера в себя – это гностическая добродетель, необходимая для самоспасения.;, Вера в себя, вера в человеческую личность – это вера в Бога;
см. также
источники
- Антоний (Блум), митр. Вера Божия в человека (1991 г.) // Труды. — 2-е изд.. — М.: Практика, 2012. — Т. 1. — С. 282. — 279-290 с. — ISBN 978-5-89816-114-9.
Сноски
- ↑ Асклепий // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада / Пер. К. Богуцкого. — М., Киев: Алетейя, Ирис, 1998. — С. 97.
- ↑ Антоний (Блум), митр. Преподобный Сергий Радонежский // Во Имя Отца и Сына и Святого Духа. Проповеди. — М.: Свято-Данилов Монастырь, 1993. — С. 47.
- ↑ Григорий Богослов, св. Слово 37, на евангельские слова: «егда сконча Иисус словеса сия», и проч. (Мф. 19:1) // Собрание творений: В 2-х т. — Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994. — Т. 1. — С. 518-519.
- ↑ Соловьев В. С. Чтения о богочеловечестве // Сочинения: В 2-х т. — М.: Правда, 1989. — Т. 2. — С. 26.
- ↑ Шмеман, Александр о. Исторический путь Православия. — М.: Паломник, 2003. — С. 207.
- ↑ Антоний (Блум), митр. Диалог верующего с неверующим // Беседы о вере и Церкви. — М.: СП Интербук, 1991. — С. 34.
- ↑ 7,0 7,1 Шмеман Александр, о. Проповеди и беседы. — М.: Паломникъ, 2003.
- ↑ Шмеман Александр, о. Воскресные беседы. — Paris: YMCA-Press, 1989. — С. 169.
- ↑ Антоний (Блум), митр. Рождество Христово // Проповеди и беседы. — М.: Либрис, 1991. — С. 13–14.
- ↑ Замятин, Евгений. Чехов и мы // Сочинения. — М.: Книга, 1988. — С. 330–331.
- ↑ Бердяев Н. А. О фанатизме, ортодоксии и истине (1937).
- ↑ Кочетков, Георгий о. Мы просто делаем то, что должны делать // Священник Георгий Кочетков. – 2013. – 1 августа. – Дата обращения: 9.12.2016. (Интервью Сергея Смирнова со священником Георгием Кочетковым по итогам полемики на сайте Богослов.ру, 21 февраля 2013 г.)