Эмоционально-экспрессивная функция речи имела огромное значение в революционные годы. Пафос революционера, высокие идеалы братства, равенства, свободы, угрозы врага, категорические приказы в обстановке решительной битвы — все это вылилось в соответствующих формах речи. В сильной степени эмоционально-насыщенные речи раздавались на митингах, на собраниях, в напряженные моменты общественно-политических и партийных заседаний. — «Сердца бились, руки тряслись. Ильич сам страшно волновался, и его лицо сделалось гипсовым. Когда он стал громить социал-патриотов, когда зазвучала бичующая, гневная, настоящая марксистская речь среди патриотического паскудства и блуда, наши души точно свела судорога облегчения. Как сейчас вижу: вот сидит „Абрам“ [H. В. Крыленко], весь трясется, и слезы льются у него из глаз. Наконец-то мы снова берем в руки меч против изменников! Придет наше время, негодяи!» (Бухар. «Пр.» — № 17. — 1925). «Прочтя эту декларацию, призвав решать, а не говорить, действовать, а не писать, мы должны всю нашу фракцию двинуть на заводы и в казармы… Там должны мы в горячих, страстных речах разъяснять нашу программу и ставить вопрос так: либо полное принятие ее Совещанием [демократическим], либо восстание. Середины нет» (Лен. — 1917. — Такт. — с. 352—353).
Было много обстоятельств и для таких социальных взаимодействий, когда преимущественное значение имели императивные элементы. Волевые побуждения, идущие от одних к другим, выражались в речи, изобиловавшей строгими приказами, волеизъявлениями, повелительными терминами долга, обязанности. Эмоционально-экспрессивная речь сопровождалась необходимым дополнением — сильной жестикуляцией и выразительной мимикой. Резкая жестикуляция становится затем необходимым элементом речи каждого коммуниста, хотя бы приходилось вести беседу без особой экспрессии. «На кафедру взбирается рабочий, тоже такой же исхудалый, закопченый, весь обтрепанный, и говорит, тихо мотая руками, сгибаясь вдвое, запинаясь поминутно и сейчас же пригребая к себе руками, точно это помогает выбраться из затруднений» (Серафимович. Впечатления).
Элементы, служащие для выражения эмоциональности речи, становятся в течение времени модными и часто употребляются в среде советских граждан[1]:156-157.
Характерной особенностью социально-языковой жизни последних лет является быстрота и интенсивность распространения различных языковых черт, исходящих от авторитетных коммунистических и советских деятелей. Но вместе с этим распространением происходит неизменно ослабление и утрата их эмоциональной значимости. Это ослабление и эта утрата отражаются на в сех явлениях речевой эмоциональности. Быстро создаются речевые шаблоны вместо недавних форм эмоциональности. Речь с шаблонными штампами не возбуждает прежних настроений. Это — «трескотня». Раздаются голоса осуждения речевой трескотни. «Чрезмерно уделяется место политической агитации на старые темы — политической трескотне» (Лен. XV, с. 482). «Не изжили мы еще митинговщины в письмах, пышных речей о братстве и солидарности» («К. Пр.» № 100. 1925). Трескотней богаты и речи комсомольца. «Вихрастый чуб, папироса в зубах — обязательно. Работу он ведет так. Докладывает только о международном положении, громя возвышенными фразами „всех хищников империализма“, не мысля опуститься до своего положения — о кооперации, зарплате и т. д.» («С. Комс.» № 2. 1926). «Поменьше шума, — поменьше трескотни, поменьше словоблудия, побольше дела» (Бухар.)[1]:157.
Одним из видов экспрессивно-императивного воздействия речи являются лозунги. Они в изобилии раздаются в коммунистической и советской среде. Необходимым украшением стен клуба, столовой, читален служат лозунги (плакаты с лозунгами). При процессиях, манифестациях, шествиях на развевающихся красных и бордовых знаменах тоже нашиты или вышиты лозунги. Но сущность этих лозунгов не воспринимается остро. Это — речевые знаки, приличествующие данному обстоятельству, моменту[1]:157.
Быстрее, смелее и радостнее – все силы на фронт трудовой (М.: Главкомтруд (29–я тип. Полиграф отд. моск. сов. нар. хоз. при ВЧК), 191?)
Безработицу, издевательство и смерть несет рабочим и крестьянам Деникин (Калуга: Калуж. Губагенство ВЦИК «Центропечать», 1910–е гг.)
В грязи и нечистотах свивает себе гнёзда и плодится холера (Плакат. Худож. С. Погорельский Орёл: Губ. аген. «Центропечати» ВЦИК и окруж. воен. сан. упр.)
Ваше слово, товарищ трактор! (Попова Любовь)
Вот причина сыпного тифа! Бей вшу! (1920–е гг.)
Всевобуч железнодорожников. Да здравствует вооружённый железнодорожник (М.: Изд. Моск. Воен. Окр. Колл. Всеобщ. В. Обуч. Железнодорож.)
Восстановление хозяйственной мощи Советской Федерации – боевая задача (Б. М., 19––)
Все под знамя Коммунистического Интернационала. Интернационал. (Международный гимн рабочих). Вставай, проклятьем заклеймённый… (Екатеринослав: Изд. агитпросвета при губвоенкоме)
Война родит героев ((архитектор С. Е. Чернышёв) – на здании Реввоенсовета на Знаменке.)
Всякое полезное изобретение приближает победу над разрухой и нищетой (Плакат. Худож. А. Апсит Екатеринослав: Дорполит Екатер. Ж. Д., 191–?)
Да здравствует союз угнетенных народов Востока с мировым пролетариатом в борьбе за социализм (М.: Центр. бюро коммунистической организации народов Востока, 191–)
Да здравствует Красная Армия (Плакат. Худож. Фидман Владимир Иванович)
Да здравствует непобедимая Красная Армия
Да здравствует день всеобщего военного обучения. 25 мая. Будь готов (М.: 1 госуд. свободные декоративные мастерские, 191–?)
Да здравствует Красная Армия, освободительница мира от цепей капитализма (Н.–Новгород: Изд. Агитпросв. Нижгубвоенкома)
Да здравствует совет рабочих и крестьян («Да здравствует совет рабочих и крестьян». Клуб в Елизаветинской церкви Дмитрова. Оформление сцены в тюремной церкви.)
Да здравствует праздник трудящихся всех стран (1920–е гг. Бумага, литография Пг.)
Долой невежество. Ученье – свет (Сызрань: Аг–во Центропечати, 191–?)
Знание – всем
Книга есть жизнь нашего времени. В ней все нуждаются: и старые, и молодые, и деловые, и ничего не делающие, дети также как и взрослые (Белинский Виссарион Григорьевич, Плакат. Худож. С. Погорельский Орел, 191–?)
Как бороться с холерой. Закрывай пищу от мух, не ешь незрелых плодов, не пей сырой воды (Керженцев Платон Михайлович, Плакат. Худож. М. М. Черемных Б. м., 191–)
Кто чувствует, что на его стороне право, тот должен идти напролом (Гете)
Книги это общество. Хорошая книга как хорошее общество, просвещает и облагораживает чувства и нравы. Скажи мне какие книги ты читаешь, и я скажу кто ты (Пирогов Николай И., Плакат. Худож. А. Лео Пг.: Начатки знаний, 191–)
Мы путь земле укажем новый. Владыкой мира будет труд
Мы были рабами станков и труда, мы всегда проклинали, теперь наш удел не таков – с трудом мы науку познали (Б. М., 191–?)
Мировая буржуазия наступает!.. Все на защиту завоеваний революции! Спасение в силе, сила в знании! Каждый спеши научиться владеть оружием! Да здравствует всеобщее обучение военному делу (1918 – 1919 гг.)
Наука и искусство бескорыстно работают для блага всего человечества (на здании бывш. конторы государственных театров, угол Большой Дмитровки и Кузнецкого переулка)
На фронте труда. Железнодорожники, следуйте примеру трудовой армии (Екатеринослав: Дорполит Екат. жел. дор., 191–)
Несите на фронт красный подарок (Плакат. Худож. И. А. Малютин Смоленск: Лит. изд. отд. Полит. упр. Зап. фронта, 191–)
Не пейте сырой воды (Красноярск, 1910–е)
Остерегайтесь меньшевиков–эсеров. За ними идут царские генералы, попы и помещики (Ростов–на–Дону: Госиздат, Донское отд., 191–)
Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма (Маркс Карл, Энгельс Фридрих, Манифест Коммунистической партии)
Парь пар в мае (Владимир: Губполитпросвет, 191–)
Перестройка (Горбачев Михаил Сергеевич)
Парижская коммуна умерла – Да здравствует всемирная коммуна (Нижний Новгород: Губ. комитет ВКП(б), 192–)
Революция есть вихрь, который отбрасывает назад всех, ей сопротивляющихся
Пришел из Чека матрос с черным чубом и какой-то декольтированный.
У прочих матросов грудь открыта, и у него-то выглядит как декольте.
— Виктор Шкловский. Сентиментальное путешествие
Тов. Коган был весьма великолепен, черен, как жук-рогач, то, что называется в Одессе «красавец», — в желтых крагах, декольтированный, с расстегнутым, по матросскому обычаю, воротом[2].
— 6 сентября 1918 года. Запись из дневника
В крестьянском языке:
«В связи с новыми обстоятельствами и явлениями возникли внутри самой деревенской среды новые слова. Некоторые прежние слова получают новое значение. Например… разгрудáй — ходящий с открытой грудью»[1]:245.
общий силуэт
В. Мейерхольд
Мейерхольд «стал тогда носить шинель, серый френч или гимнастерку, брюки-галифе, солдатские обмотки и тяжелые американские ботинки с подковками. На голове — военная фуражка с приподнятым верхом, с красноармейской звездой. Только темно-красный гарусный шарф вносил легкий оттенок артистичности в характерный облик сурового комиссара времен гражданской войны»[3].
Карцевский С. И. Язык, война и революция. — Берлин: Русское универсальное издательство, 1923.. (Язык первых лет советский власти.)
Сорокин, Питирим. Социология революции. — М.: РоссПЭн; Территория будущего, 2005.
Селищев, Афанасий. Язык революционной эпохи // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 47-279.. (Язык первых лет советский власти.)
Селищев, Афанасий. Из наблюдений над русским языком последних лет. Тезисы к докладу // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 45-46.
Селищев, Афанасий. Революция и язык // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 280-286.
Селищев, Афанасий. Выразительность и образность языка революционной эпохи // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 287-299.
Селищев, Афанасий. О языке современной деревни // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 320-386.
Селищев, Афанасий. Смена фамилий и личных имен // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — 423-435 с.
Селищев, Афанасий. Из старой и новой топонимии // Труды по русскому языку. — М.: Языки славянской культуры, 2003. — Т. 1. — С. 436-494.. (Новые имена и названия.)
Тынянов Ю. Н. Словарь Ленина-полемиста // Проблема стихотворного языка. Статьи. — М.: Советский писатель, 1965.
Jacobson R. Vliv revoluce na rusky jazyk // Nove Atheneum. — Praha. — 1921.
.jpg)
.jpg)
_1%D0%BC%D0%B0%D1%8F.jpg)
