Понимание непонятного
Виды: Искусство чтения (гностическое)
Противопоставление: Понимание понятного
Антонимы: Непонимание понятного
Духовная болезнь Нового времени, гностическая добродетель. Цель гностического созерцания, проявление болезни многознания. Понимание лжи и греха, попытка понять без труда понимания. Противоположность понимания понятного и антоним непонимания понятного.
В гностицизме познание лжи считается добродетелью. Например, Ф. М. Достоевский сообщает о себе, что «изображает все глубины души человеческой»[1].
Содержание
определение
Непонимание Христианства есть в то же время некое «понимание», поскольку массовый человек получил антихристианскую прививку, защищающую его от слова истины.
Приняв кредо религии самоспасения, человек эмансипируется в том смысле, что приобретает неслыханную прежде способность понимать непонятное и теряет способность понимать понятное – то есть истины веры и справедливости. Такой человек руководится и сам руководит другими совершенно иным образом, нежели люди со здравым сознанием, и поэтому способен адаптироваться к любому беспорядку, и к антихристианскому тоже.
Ни ложь, ни грех не могут освободить человека. Они лишь разрушают весь понятийный аппарат и делают возможным управление сознанием. Но, разумеется, это не руководство в каком-то направлении или во имя какой-то осознанной цели. При указанной философии о цели и направлении речи быть не может. Когда разрушены перегородки в сознании, то человек становится в одно и то же время неуправляем и управляем. Он неуправляем с помощью понятного, но очень легко управляем с помощью непонятного, и даже полностью бессмысленного. И это единственный путь к познанию и принятию апокалиптической антихристианской глупости, о которой сказано: «Если бы ты захотел постигнуть стезю жизни ее, то пути ее непостоянны, и ты не узнаешь их» (Притч. 5:6).
Для такого сознания противоречия и бессмыслица в сочинениях Николая Бердяева – понятны, и могут быть приняты, как они есть, а Катехизис – непонятен, и должен быть подвергнут ревизии.
Ум делает разумное доступным, а неразумное – недоступным. Св. Ириней Лионский говорит в этом смысле о «глубоких и чудовищных таинствах» гностиков, «которые не всякий понимает, потому что не всякий выбросил свой мозг»[2].
Знание и незнание, прерывность и непрерывность присутствуют как в сознании христианина, так и в массовом сознании. Ум, следовательно, понятие абсолютное, а не относительное: «один умнее другого». За знанием, как тень за светом, следует незнание. И так же, как мы прилагаем усилия в знании, такие же усилия мы прилагаем к незнанию. Различие состоит в том, что в Новое время незнание стремится занять место знания, выдать себя за него.
«Всякий человек ложь» (Пс. 115:2; Рим. 3:4), и значит, в каком-то важном смысле, все люди — глупцы. Последователи истинной Религии «глупы» в том смысле, что истина им не принадлежит, а только усваивается ими с помощью веры и разума. Носители массового сознания избирают другой путь: «Истина нам не принадлежит? Овладеем же глупостью, которая нам будет принадлежать по праву».
В Писании Божественная Премудрость зовет к Себе неразумных: «Кто неразумен, обратись сюда! И скудоумному она сказала: идите, ешьте хлеб мой и пейте вино, мною растворенное; оставьте неразумие, и живите, и ходите путем разума» (Притч. 9:1-6). И Глупость — «женщина безрассудная, шумливая, глупая и ничего не знающая» — зовет к себе глупых: «Кто глуп, обратись сюда!» (Притч. 9:13, 16).
Одни понимают, что глупы, и поэтому откликаются на призыв посланцев Премудрости и получают разум. Вторые слышат голос безумия и идут к Глупости, у которой на лбу написано: «глупость». Тем самым они переступают через огненную черту, охраняющую человека от принятия антихриста.
Господь говорит о не принявших небесное учение: «Видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф. 13:13). Современный информационный Содом вывернут наизнанку: здесь именно «не слыша, слышат, и, не видя, видят».
Антихристианство сосуществует с нами уже сейчас в виде либерального учения о понимании «другого», о понимании без понимания, о понимании помимо ума, помимо личности. Такого способа понимать просто не существует. Однако принявшие эти учения действительно начинают «понимать без ума».
«Глупец, то есть тот, кто благодаря своей глупости создает беспорядок в обществе, — пишет Эрих Фогелен, — по-еврейски nabal, это человек неверующий в Откровение. Для Платона amathes, то есть иррационально невежественный человек – это тот, кто сам не обладает разумом и кто отказывается подчиниться тому, кто разумом обладает. Для Фомы Аквинского stultus – это глупец в том же смысле, что для Пророков и для Платона. Глупец страдает разрывом с реальностью и поступает, исходя из искаженного представления о ней, и поэтому порождает беспорядок»[3].
Либеральное общество предоставляет громадные возможности «знать, не зная». Историк радикального Просвещения Дж. Израел отмечает, что классический либеральный труд Монтескье «О духе законов» был широко известен во Франции в середине XVIII века среди людей, которые не читали его и даже были не способны понять его адекватно. Это весьма специфическая «известность» неизвестного и даже вовсе непонятного.
Понимание, как и вера, имеет в себе полноту даже в самом предварительном виде. Понимаю – значит уже понял. Верую – значит уже поверил. В случае антихристианского «понимания» все происходит иначе. Здесь верно будет сказать: «понимает – и не понял», «поверил – и не верит». Это апокалиптическое «понимание» устроено иначе прежде всего потому, что не основано на предстоянии пред Богом.
разновидности
- Адогматизм;
- наглядность;
- учение об условности слов и понятий;
- феноменализм.
цитаты
- Сир. 3:21-22
Чрез меру трудного для тебя не ищи, и, что свыше сил твоих, того не испытывай. Что заповедано тебе, о том размышляй; ибо не нужно тебе, что сокрыто.
У интеллигенции различие с Церковью заходит гораздо далее простых приемов действия и простирается на самые основные стремления. Это можно видеть уже из того, что проповедь духовных для него якобы «непонятна». «Понятною» оказывается проповедь светских миссионеров, в которой центр тяжести забот и помышлений оказывается перенесенным, в область чисто мирских, земных интересов. Их «религия» постоянно является как орудие земного благоустройства. О православии постоянно говорится как о религии русского народа. Значение православия показывается постоянно не с его действительно существенной стороны (как истины самодовлеющей и как пути ко спасению души), а со стороны его значения для русского государства, русского общественного строя.
У иных православие является в виде каких-то вариаций на мечты евреев о пришествии Мессии. Православие является орудием выработки русского (непременно русского) «всечеловека», который воплотит в себя стремления всех народов и приведет их к какому-то «тысячелетнему царству», под своим, конечно, главенством.
У иных еще — «национализм» религии исчезает, но только для того, чтоб уступить место космополитическим социальным мечтаниям то в прогрессивном, то в реакционном духе.
У иных заметно — разочарование в социальной жизни, но опять лишь для того, чтоб уступить место заботе, как лучше прожить на земле без страдания. Везде и повсюду — интерес земной и временный заслоняет собою интерес религиозный и вечный. Без сомнения — религия имеет огромное влияние и отражение на всех «земных» делах. Но важен исходный пункт, центральный интерес. Важно то, к земной ли заботе подходим мы с точками зрения, данными абсолютною истиной религии, или наоборот — из-за земного попечения стремимся так или иначе определить религиозную истину? Одни — землю подчиняют небу; другие — небо земле. Противоположность коренная [4].
источники
Сноски
- ↑ Дневник писателя. 1881 год.
- ↑ Ириней Лионский, св. Пять книг против ересей. — М.: Православный паломник; Благовест, 1996. — С. 20.
- ↑ Voegelin, Eric. Hitler and the Germans // The collected works / Eds. & transl. Detlev Clemens, Brendan Purcell. — Columbia, Missouri: University of Missouri Press, 1999. — Vol. 31. — P. 89-90.
- ↑ Тихомиров Л. А. Духовенство и общество в современном религиозном движении. — М., 1893.
