Призвание (штамп)
назначение, предназначение, место в жизни - светский мистический штамп, понятие об особом избрании к тому или иному роду мирской деятельности. Разновидность романтического естественного-сверхъестественного. Родственные штампы: «служение», «поприще (священное)»[1]. Может относиться как к лицу, так и к стране, организации, Церкви.
этимология
от нем. Bestimmung, Beruf, фр. vocation. «Призвание» в светском мистическом смысле возникает у романтиков, в частности, у Фихте «Назначение человека» (Die Bestimmung des Menschen), «О назначении ученого».
В русском языке принимает форму славянизма по аналогии с новозаветным призванием благодатию Святого Духа (Рим. 1:1, 6, 7; 8:28; 11:29; 1 Кор. 1:1, 2, 9, 24, 26, Еф. 4:4; Евр. 9:15 и т. д.).
«Семантическая история слова призвание может служить ярким примером органического объединения народно-русских, старославянских и западноевропейских элементов в структуре слова.
Среди глаголов, производных от звать, одни носят яркую печать живой разговорной экспрессии (напр., позвать, созвать, вызвать, назвать в значении „наприглашать“ и т. п.; ср. позвать и обозвать), другие ведут к контекстам книжного языка (напр., воззвать, ср. воззвание), в-третьих, книжные оттенки несколько затушеваны официально-бытовыми и разговорными. Таков глагол призвать (см. призванный на военную службу; ср. призыв и призвание). Не подлежит сомнению, что глагол призвать появился в русском литературном языке в связи с влиянием старославянского языка (ср. примеры употребления слов призъвати — призывати, призъвание, призывание у Срезневского, 2, с. 1402—1403). Но тесная связь и соотносительность этого слова с однородными русскими образованиями от глагола звать ослабили его старославянскую основу. Однако производное от него имя существительное призвание не вышло из сферы книжного языка.
В современном русском языке слово призванье обозначает „склонность, внутреннее влечение или предрасположение к какому-нибудь делу, профессии“. Напр.: чувствовать призвание к музыке; артист по призванию и т. п. Как нюанс этого же значения выступает такой смысловой оттенок: „предназначение, цель жизни или деятельности“. Например, у Некрасова в стихотворении „Памяти Асенковой“:
- Увы, наивна ты была,
- Вступая за кулисы —
- Ты благородно поняла
- Призвание актрисы»[2].
«В конце 20-х — начале 30-х годов ХIХ в. новое значение, дошедшее и до нашего времени, проступает очень явственно (быть может, отчасти под влиянием семантики немецкого Beruf ср. франц. vocation). В новом значении слово призвание вошло в философский лексикон русской интеллигенции 30-х годов, увлекавшейся шеллингианством. У Гоголя в статье „Несколько слов о Пушкине“ (1832—1834): „…у всякого, кто только чувствует в себе искру святого призвания, есть тонкая разборчивость… не позволяющая ему выказывать свой талант таким средством“ (1894, 1, с. 228). У Н. В. Станкевича в письме к Я. М. Неверову (от 14 октября 1833 г.): „Мое призвание не то, хотя я и не вижу настоящего моего призвания“ (Западники 40-х годов, с. 33). К нему же в письме Н. В. Станкевича от 2 декабря 1835 г.: „Ты говоришь, что я всегда ошибался в призвании. Иногда. Это участь всех. Но философию я не считаю моим призванием; она, может быть, ступень, через которую я перейду к другим занятиям“ (там же, с. 43). В словаре 1847 г., отражающем литературное употребление не позже 30-х годов XIX в., уже отмечено это новое значение: „«Состояние призванного»; «предназначение». Даровитый юноша, не изменяя своему призванию, укрепляет врожденные способности учением" (3, с. 465).
Около середины XIX в. — в период пересмотра романтической терминологии и фразеологии — слово призвание приобретает привкус риторической экспрессии, книжной парадности, приподнятости, ложного пафоса. В письме И. С. Тургенева к Е. М. Феоктистову (от 27 декабря 1852 г.): „Положению Вашему я сочувствую и мысли Ваши об уединении разделяю вполне — воспользуйтесь им, чтобы уяснить себе свое призвание — или если это слово Вам кажется слишком пышным — чтобы узнать по какой дороге Вам надобно пойти“ (Тургенев и „Современник“, с. 155). Ср. в „Дворянском гнезде“ (гл. 25): „Со всем тем Михалевич не унывал и жил себе циником, идеалистом, поэтом, искренно радея и сокрушаясь о судьбах человечества, о собственном призвании, — и весьма мало заботясь о том, как бы не умереть с голоду“»[2].
протестантская этика
Последствия идеи «профессионального призвания» в религиозном ее понимании могли принимать самые различные формы в ходе тех преобразований, которые она вносила в мирскую деятельность. Результатом Реформации как таковой было прежде всего то что в противовес католической точке зрения моральное значение мирского профессионального труда и религиозное воздаяние за него чрезвычайно возросли . Дальнейшее развитие идеи «призвания». в которой нашло свое выражение это новое отношение к мирской деятельности, зависело от конкретной интерпретации благочестия в отдельных реформированных церквах. Авторитет Библии, из которой Лютер, как ему представлялось, почерпнул идею призвания, в действительности может скорее служить опорой традиционалистской концепции. В частности, Ветхий завет — в книгах пророков вообще нет речи о значении мирской нравственности, в других текстах об этом упоминается лишь вскользь — строго проводит вполне традиционалистскую религиозную идею: каждый пусть остается при «пище» своей, предоставляя безбожникам погоню за прибылью. Таков смысл всех тех мест, где речь прямо идет о мирской деятельности. Лишь Талмуд, да и то не полностью, становится на иную точку зрения. Что касается отношения Иисуса к этому вопросу, то оно с классической ясностью отражено в типичной для Востока той эпохи молитве: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь»; оттенок же радикального неприятия мира. выраженного в словах «μαμωνα της αδικιας», полностью исключает всякую прямую связь современной идеи профессионального призвания с учением Иисуса. Выраженные в Новом завете идеи апостолов, в частности апостола Павла. были — ввиду переполнявших первое поколение христиан эсхатологических чаяний — в этом отношении либо индифферентными, либо традиционалистскими: поскольку мир ждет пришествия Христа, пусть каждый пребывает в том состоянии. продолжает заниматься тем же делом в миру, в котором его застал «Глас» Божий. Тем самым он не станет бедняком и не превратится в обузу для братьев своих — ведь все это продлится недолго[3].
«Назначение человека» Фихте
Название сочинения Фихте «Назначение человека» («Die Bestimmung des Menschen») (1800) имеет свою предысторию. В 1748 лютеранский пастор Иоганн Йоахим Сполдинг опубликовал назидательную брошюру «Рассуждения о назначении человека» (Betrachtungen über die Bestimmung des Menschen), в последующих изданиях разросшуюся в книгу.
Немецкое слово «Bestimmung» произведено от Stimme (голос) и является аналогом латинского «vocatio» (призвание). Немецкий исследователь Гюнтер Цоллер отмечает две отличительные черты сочинения Сполдинга: он говорит, скорее, не о призвании человека вообще, а о «моем призвании» (meine Bestimmung), о «назначении» (Zweck), о «главной цели» (Hauptzweck) «моей жизни». Сполдинг также отмечает сложность постижения внешнего мира и относительную простоту выяснения для себя своего призвания[4].
Благодаря в основном Моисею Мендельсону, формула Сполдинга о призвании стала широко употребляться в философских дебатах кон. XVIII века, а впоследствии перекочевала в антропологию, педагогику, политическую философию. Здесь эта фраза заменила метафизическое рассуждение о том, что такое человек. Теперь вопрос стоит о будущем состоянии человека, о цели его развития[4].
Уже в 1794 в своих лекциях в Иенском университете Фихте поднял вопросы о призвании ученого («Несколько лекций о назначении ученого»), о назначении человека в себе (первая лекция) и о назначении человека в обществе (вторая лекция).
призвание учителя
В развитом массовом обществе работа учителя становится служением, призванием:
Учитель — это служение, призвание, это не услуги… Учитель, врач и священник — это не специальность, это служение, которое было всегда. Здесь человек отдает себя целиком и полностью[5].— Министр образования РФ Ольга Васильева
Учительство является важнейшим родом служения в жизни любого общества, во все времена. Учитель — это больше, чем профессия, учитель — это призвание[6].
в речи мастеров
Алексий (Ридигер), Васильева Ольга Юрьевна, Климент (Капалин), Кураев Андрей Вячеславович, Лонгин (Корчагин), Лоргус Андрей Вадимович, Пантелеимон (Шатов), Федотов Георгий Петрович, Филипп (Рябых)
см. также
- «Назначение человека» Фихте
- смысл жизни
источники
- Zöller, Günter. An Other and Better World. Fichte’s The Vocation of Man as a Theologico-Political Treatise // Fichte's Vocation of man. New interpretive and critical essays. — New York: State University of New York Press, 2013.
- Вебер, Макс. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1990. — P. 96-104, 122-135.
Сноски
- ↑ «Я убежден, что Россия призвана сделать великое дело на священном поприще демократии» (Ю. В. Ключников. На великом историческом перепутье, 1922)
- ↑ 2,0 2,1 Виноградов, Виктор. История слов. Около 1500 слов и выражений и более 5000 слов, с ними связанных. — М.: Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН, 1999.
- ↑ Вебер, Макс. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1990. — P. 99—100.
- ↑ 4,0 4,1 Zöller, Günter. An Other and Better World. Fichte’s The Vocation of Man as a Theologico-Political Treatise // Fichte's Vocation of man. New interpretive and critical essays. — New York: State University of New York Press, 2013.
- ↑ Новоселова, Елена. Ольга Васильева: Учитель — это не специальность, это служение // Российская газета. — 2016. — 29 августа. — Дата обращения: 13.03.2018.
- ↑ Поздравляем всех преподавателей с Днем учителя! // Образование и Православие. — 2016. — 5 октября. — Дата обращения: 13.03.2018.