В целом Моральный кодекс преследует утопическую цель: революцию как самопреображение старого человека в нового человека, сознательного и активного борца за коммунизм, всесторонне развитого человека, свободного от пороков и пережитков старого общества[1].
Ведущим принципом Морального кодекса является «преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, к странам социализма». Среди других идеологических принципов, присущих массовым гностическимидеологиям, в Моральном кодексе нашли отражение: глобализм (интернационализм), коллективизм, ненависть к порокам «старого мира», непримиримость к врагам коммунизма.
Моральный кодекс привязан к утопической идее об отмирании государства: «Кодекс рожден самой эпохой строительства коммунизма, когда в обществе все больше возрастает и расширяется сфера действия нравственности и сокращается сфера действия административного регулирования отношений между людьми».
Все указанные цели достижимы только с помощью полного переворота в обществе и в душе человека. Революционная суть марксизма выражается в заповедях Морального кодекса, предписывающих ненависть и непримиримость к врагам коммунизма.
Моральный кодекс отмечен определенной враждой к Христианству, которое фигурирует в качестве «жестоких и циничных заповедей эксплуататорских классов». Заповедям Христа, которые разделяют людей на верующих и неверующих, праведных и неправедных, в Моральном кодексе противопоставлены «принципы коллективизма и гуманизма, выраженные в словах: „…каждый за всех, все за одного“, „…человек человеку — друг, товарищ и брат“».
Согласно Владимиру Ленину, на положения которого опирались коммунистические моралисты хрущевской эпохи, большевики «отрицают мораль, отрицают нравственность в том смысле, в каком проповедовала ее буржуазия, которая выводила эту нравственность из велений Бога… Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов рабочих и крестьян в интересах помещиков и капиталистов. Мы говорим, что наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата» [2].
Моральный кодекс является отдаленным потомком идей эпохи Просвещения, когда заповеди разума и новой всечеловеческой морали должны были заместить Христианские заповеди, хранимые Церковью. Так, Жан-Жак Руссо «хотел бы, чтобы в каждом государстве существовал моральный кодекс, нечто вроде исповедания гражданской веры, которое содержало в положительной форме те общественные максимы, которые всякий должен признавать, и в отрицательной форме нетерпимые максимы, которые следует отвергать не как безбожные, а как мятежные».
Сочинители Морального кодекса считали, что придали ему религиозную окраску. По свидетельству Федора Бурлацкого, Моральный кодекс был написан при следующих обстоятельствах:
«Дело было в Подмосковье, на бывшей даче Горького. Шел 1961 год. С группой консультантов ЦК КПСС я работал над программой партии с начала и до конца. Нашей группой руководил секретарь ЦК Борис Николаевич Пономарев, а непосредственную работу осуществлял его зам Елизар Ильич Кусков, прекрасной души человек, остро пишущий и тонко чувствующий слово журналист.
Как-то утром, после крепкой вечерней пьянки, мы сидели в беседке и чаевничали. Елизар мне и говорит:
— Знаешь, Федор, позвонил „наш“ (так он звал Пономарева) и говорит: „Никита Сергеевич Хрущев просмотрел все, что вы написали, и советует быстро придумать моральный кодекс коммунистов. Желательно в течение трех часов его переправить в Москву“.
И мы стали фантазировать. Один говорит „мир“, другой - „свобода“, третий - „солидарность“… Я сказал, что нужно исходить не только из коммунистических постулатов, но и также из заповедей Моисея, Христа, тогда все действительно „ляжет“ на общественное сознание. Это был сознательный акт включения в коммунистическую идеологию религиозных элементов.
Буквально часа за полтора мы сочинили такой текст, который в Президиуме ЦК прошел на „ура“» [3].
Таким образом, Моральный кодекс задумывался как светская, чисто посюсторонняя подделка под религиозные заповеди, ведущие в Царствие Небесное. Светская религиозность Морального кодекса в данном случае не просто чисто внешнее стилистическое оформление, но оно придано людьми, имеющими атеистическое представление о религии.
Моральный кодекс и современность
В настоящее время Моральный кодекс переживает второе рождение, поскольку последователями модернизма эта подделка осознается как собственно религия.
В Моральном кодексе образы религии применены для изложения политических тезисов коммунистической идеологии. В постсоветском идеологическом пространстве происходит обратное: коммунистическая образность употребляется для изложения модернистских, секулярных взглядов в области религии. Такое слияние Программы КПСС и Священного Писания может происходить только в голове человека, чей ум и совесть поражены гностицизмом.
Непосредственное сравнение Морального кодекса с Евангельскими или ветхозаветными заповедями невозможно ни в каком отношении. Если рассматривать Слово Божие в православном смысле, а Моральный в коммунистическом, то между ними не будет ничего общего.
Общая посюсторонняя вера, то есть идеология, появляется, когда воззрениями на Моральный кодекс обмениваются марксисты-ревизионисты и православные модернисты. Возникают общие идеологемы: коллективизм, глобализм, критика православного Христианства за его неотмирность, революция, как путь преобразования старого человека в нового человека массовых идеологий.
В результате глава КПРФ Геннадий Зюганов утверждает: «Я считал и считаю, что первым коммунистом был Иисус Христос, Нагорная проповедь написана не хуже „Морального кодекса строителя коммунизма“. Собственно, „Моральный кодекс строителя коммунизма“ списали с Нагорной проповеди» [4].
Наталья Нарочницкая, близкая одновременно светскому христианству и реформированному марксизму, сообщает фиктивные сведения: «Моральный кодекс строителей коммунизма целиком списан с заповедей» [5] и «хотя бы по сути повторял евангельские ценности» [6].
И ревизионистов, и модернистов привлекает в Моральном кодексе то, что в нем отсутствует привязка к абсолюту, в отличие от заповедей, которые даны Благим Богом. Нормы Морального кодекса порождены сиюминутными обстоятельствами, конкретной ситуацией в обществе, а не даны свыше и извне человека. Поэтому вопросы добра и зла решаются в духе ленинизма, когда хорошо то, что полезно в земном плане для «интернационального рабочего класса», то есть на самом деле – для партии.
Как утверждает Большая советская энциклопедия: «В противовес абстрактному содержанию моральных кодексов прошлого, претендовавших на выражение вечных и неизменных „добродетелей“, Моральный кодекс строителя коммунизма объективно обусловлен существующими общественными отношениями, носит конкретно-исторический характер, отражает степень и форму распространения новых нравственных норм, высокую моральную культуру социалистического общества и определяющие тенденции нравственного развития личности в условиях перехода к коммунизму».
Священное Писание не только предписывает заповеди, но верующему Бог дает благодатные силы их исполнять. В случае Морального кодекса, даются нормы исполнимые своими силами, внутри тоталитарного коллектива, что также близко модернизму, который учит о синергии, то есть спасении человека собственными усилиями.
Светская религиозная суть Морального кодекса служит общей идеологической почвой для объединения верующих и неверующих. Член фракции КПРФ в Госдуме III и IV созывов Александр Шульга утверждал, что «принципы морального кодекса строителей коммунизма во многом тождественны установлениям Христа, данным Им в Нагорной проповеди. Признающие этот тезис верующие могут быть приняты в коммунистическую партию» [7].
Председатель Общественно-политического движения «Союз» Георгий Тихонов (1934-2009) проповедовал: «Если вы читали Коран, то знаете, что он проповедует социалистические ценности. То же самое можно сказать и про Евангелие. Я беседовал с церковными иерархами и те соглашались, что положения, записанные в моральном кодексе строителя коммунизма и изложенные в 10 христианских заповедях – суть одно и то же. Я их спрашивал: „А какой по вашему политический строй в раю? Там же настоящий коммунизм!“. Поэтому нам надо искать не различия, а то, что нас объединяет» [8].
С «новыми» коммунистами согласны и представители модернизма. Виктор Тростников:
«Недавно я случайно наткнулся на «моральный кодекс строителя коммунизма» – ну почти Евангелие! Пишут, что надо любить ближнего, быть самоотверженным, бескорыстным, не прелюбодействовать, и прочее в этом духе…» [9].
Православный писатель Николай Коняев находит, что в «„Моральном кодексе строителя коммунизма“ изложены все библейские заповеди, кроме первой „возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим“» [10].
Сергей Григорьев («Русская линия») предлагает такое мифическое описание Морального кодекса: «Пропагандировавшийся в 70-80-годы моральный кодекс строителя коммунизма худо-бедно, но предлагал обществу систему моральных ценностей. Правда, явное несоответствие самих пропагандистов предлагаемой морали и привело к быстрому падению в глазах народа коммунистических идеалов» [11].
текст
Преданность делу коммунизма, любовь к социалистической Родине, к странам социализма.
Добросовестный труд на благо общества: кто не работает, тот не ест.
Забота каждого о сохранении и умножении общественного достояния.
Высокое сознание общественного долга, нетерпимость к нарушениям общественных интересов.
Коллективизм и товарищеская взаимопомощь: каждый за всех, все за одного.
Гуманные отношения и взаимное уважение между людьми: человек человеку друг, товарищ и брат.
Честность и правдивость, нравственная чистота, простота и скромность в общественной и личной жизни.
Взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей.
Непримиримость к несправедливости, тунеядству, нечестности, карьеризму, стяжательству.
Дружба и братство всех народов СССР, нетерпимость к национальной и расовой неприязни.
Нетерпимость к врагам коммунизма, дела мира и свободы народов.
иллюстрации
Бабин Н., Гаусман Г. Моральный кодекс строителя коммунизма. Набор открыток. 1966
1979
СвернутьРазвернуть
источники
22-й съезд КПСС (17 – 31 октября 1961 года) // Стенографический отчет: в 3-х т. Т. 3. М.: Госполитиздат, 1962
Бабин Н., Гаусман Г. Моральный кодекс строителя коммунизма. Набор открыток. 1966
Большая советская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1969-1978
Бурлацкий Федор. Судьба дала мне шанс. Беседа главного редактора журнала «Российский адвокат» Р. А. Звягельского с известным политологом, ученым и писателем Ф. М. Бурлацким // Российский адвокат. 2007. № 5 доступно по адресу http://www.webcitation.org/6GizcC06n
Вера в Бога — не препятствие для вступления в коммунистическую партию, утверждает член фракции КПРФ в Госдуме Александр Шульга // Русская линия. http://rusk.ru/newsdata.php?idar=200730 14.03.2003
Вершилло Роман. Православная Церковь и гностическая политика // Серия «Богословский модернизм в идеологии Нового времени». Вып. 5. М.: Антимодернизм.Ру, 2015
Георгий Тихонов: «Моральный кодекс строителя коммунизма и 10 христианских заповедей – это одно и то же» // Новый Регион – Москва. http://www.nr2.ru/moskow/220474.htm 13.02.09
↑Вера в Бога — не препятствие для вступления в коммунистическую партию, утверждает член фракции КПРФ в Госдуме Александр Шульга // Русская линия. http://rusk.ru/newsdata.php?idar=200730 14.03.2003
↑Георгий Тихонов: «Моральный кодекс строителя коммунизма и 10 христианских заповедей – это одно и то же» // Новый Регион – Москва. http://www.nr2.ru/moskow/220474.htm 13.02.2009
↑Тростников Виктор. «Кодекс коммуниста» – это искаженное Евангелие // Аргументы и факты 29.04.2005
