Минимальная догма
The Minimum Dogma — разновидность светского символа веры. Гностический прием, служащий для достижения ложного единомыслия в обществе и в Церкви.
Содержание
история
Концепция минимальной догмы возникает в Западной Европе в момент зарождения массового общества Нового времени (нач. XVII века). Она вызвана к жизни тем, что массовое общество не имеет общеобязательной светской религии. Отсюда возникает необходимость примирения реальности разных мнений о Боге с мирным существованием общества.
Эрих Фогелен отмечает, что концепция минимальной догмы была создана философами, чтобы, с одной стороны, удовлетворить массы, а с другой, защитить жизнь разума. Определенный набор догм оказывается изъятым из области рациональной критической оценки, с тем уточнением, что массы свободны принимать любые мнения в дополнение к минимуму, но только если эти мнения минимуму не противоречат[1].
Секуляризация государств Нового времени в эпоху Реформации привела к исключению духовной жизни из общественной сферы и последующему цивилизационному слому. Перед лицом этого коллапса мыслители-гностики, в частности, Томас Гоббс и Барух Спиноза, начали искать решение проблемы в адогматической, светской мистической религиозности, которая должна вернуть духовный порядок в общество[2].
Барух Спиноза
Барух Спиноза выступил с развернутой программой реформы общества, где находится место и религии. Он предписывает семь обязательных догматов для этой гражданской религии, оговариваясь однако в одном существенном отношении. Спиноза говорит, что «не имеет значения, как гражданин понимает эти догматы, философски или богословски. Не важно, какие выводы делает гражданин из этих догматов. Не существенно, считает ли он, что Бог вездесущ актуально или потенциально, управляет ли Бог миром свободно или движимый необходимостью Своей Природы, предписывает ли Бог законы человечеству или только дает людям советы, как лучше жить». Барух Спиноза считает безразличным и то, как смотрит гражданин на награды и наказания: как на естественные или сверхъестественные. Спиноза отрицает, что богословские положения содержат в себе какие-либо истины. Каждый должен приспосабливать данные догмы к своему собственному пониманию и толковать их для себя любым образом, который, по его мнению, позволит ему соглашаться с ними без всякого насилия над своей совестью[3].
«Спиноза хотел, чтобы минимальная догма была установлена в качестве государственного культа, с тем условием, чтобы людям, которые эмоциональное не готовы удовлетвориться минимумом, было позволено создавать более развернутые частные догмы и культы»[1].
Политическая программа Спинозы сочетает аристократическую форму правления с государственной религией на основе минимальной догмы. Спиноза стремился обеспечить свободу дополнять минимум любыми догмами, но с условием не навязывать их в качестве обязательных всем остальным[4].
«Строй в государстве должен быть аристократическим. Патриции должны быть приверженцами «самой простой и всеобщей религии» (как ее определяет минимальная догма) и не должны делиться на секты. В противном случае они сами будут подвержены предрассудкам и будут ограничивать свободу подданных, исповедующих другие предрассудки. Подданные должны веровать в минимальную догму и вольны добавлять к ней все, что им угодно, только если это логически совместимо с минимальной догмой. Они могут свободно собираться в секты и исповедания, соблюдая следующие условия:
(1) каждая секта может говорить все, что захочет, но большие собрания с пропагандистскими целями не допускаются;
(2) секты могут строит сколько угодно церквей, но они должны быть небольшими, на определенных расстояниях и служить только нуждам округи;
(3) церкви государственной религии («и это важно») должны быть большими и великолепными;
(4) в государственных церквях священнодействия (крещения, браки, рукоположения) могут совершать только патриции, так как они являются защитниками и толкователями всеобщей религии»[4].
Сам Спиноза излагает программу так:
«Я не побоюсь перечислить догматы всеобщей веры (fides universalis), или основные цели всего Писания. Все они... должны сводиться к следующему, именно: что есть верховное существо (Ens supremum), которое любит справедливость и любовь и которому все обязаны повиноваться, чтобы быть спасенными, и почитать Его, чтить справедливость и любовь к ближнему; а отсюда легко определяются и все догматы, которых, стало быть, кроме следующих, никаких нет, именно: 1) что существует Бог, т. е. верховное существо, в высшей степени справедливое и милостивое, или образец истинной жизни; ведь кто не знает пли не верит, что Он существует, тот не может Ему повиноваться и признавать Его судьей; 2) что Он един (unicum); никто ведь не может сомневаться, что это также безусловно требуется для величайшего благоговения, удивления и любви к Богу, ибо благоговение, удивление и любовь происходят только из превосходства одного над остальными; 3) что Он всюду присутствует или что все для Него открыто; если бы думали, что вещи от Него скрыты, или не знали бы, что Он все видит, то сомневались бы в равномерности Его справедливости, с которой Он всем управляет, или не знали бы о ней; 4) что Он имеет верховное право и господство над всем и все делает не по принуждению права, но по абсолютному благоизволению и особой милости; Ему ведь все обязаны безусловно повиноваться, сам же Он — никому; 5) что почитание Бога и повиновение Ему состоит только в справедливости и благости, или любви к ближнему; 6) что только все те спасены, кто повинуется Богу, ведя этот образ жизни; остальные же, живущие под господством чувственных наслаждений, суть погибшие; если бы люди не верили твердо в это, то не было бы никакого основания, почему они предпочитают подчиняться Богу более, нежели чувственным наслаждениям; 7) наконец, что Бог прощает грехи кающимся... Но что такое Бог, или тот образец истинной жизни, есть ли он огонь, дух, свет, мысль и пр., — это по отношению к вере ничто, равно как и то, на каком основании он есть образец истинной жизни — потому ли именно, что он имеет дух справедливый и милосердный, или потому, что все вещи существуют и действуют через него, а следовательно, и мы через него понимаем и через него видим то, что истинно, справедливо и хорошо. Что бы ни утверждали об этом отдельные люди,— все равно. Потом, нисколько не имеет значения по отношению к вере, если кто думает, что Бог вездесущ по сущности или по мощи; что он управляет вещами свободно или по необходимости природы; что он предписывает законы как правитель или учит им как вечным истинам; что человек повинуется Богу вследствие свободы воли или вследствие необходимости божественного решения и что, наконец, награда добрым и наказание злым естественна или сверхъестественна. Как каждый разумеет эти и им подобные вопросы, нисколько, говорю, не важно в отношении веры, лишь бы только он ничего не заключал из них с той целью, чтобы дать себе большую свободу грешить или чтобы сделаться менее послушным Богу. Более того, всякий, как мы уже выше говорили, обязан приспосабливать эти догматы веры к своему пониманию и толковать их себе таким образом, каким он легче может, по-видимому, принять их без какой-либо нерешительности, не нарушая гармонии души, следовательно, так, чтобы он повиновался Богу при полной душевной гармонии. Ибо, как мы уже упоминали, подобно тому как некогда вера была открыта и записана сообразно с пониманием и мнениями пророков и народа того времени, так и теперь каждый обязан приспосабливать ее к своим мнениям, чтобы таким образом принять ее без всякого сопротивления со стороны души и без всякого колебания. Мы ведь показали, что вера требует не столько истины, сколько благочестия, и только в смысле повиновения она бывает благочестивой и спасительной и, следовательно, всякий человек бывает верующим только в отношении к повиновению. Поэтому не тот, кто обнаруживает самые лучшие рассуждения, показывает непременно и самую лучшую веру, но тот, кто показывает самые лучшие дела справедливости и любви[5].
модернизм
Вслед за светским обществом и в Церкви происходит принудительное отчуждение веры от жизни. Отсюда и в Церкви возникают идеи минимальной догмы.
Зачастую учение о согласии Отцов и слова св. Викентия Леринского сводятся к этому.
Социальное христианство ведет свое начало непосредственно от спинозистского положения о минимальной догме, в частности, о том, что почитание Бога и повиновение Ему состоит только в справедливости и благости, или любви к ближнему.
о. Александр Мень
О. Александр Мень выдвигал концепцию минимальной догмы в полемике с Православием:
«Еретической считается доктрина, настолько расходящаяся с догматом, что подверглась осуждению Вселенского собора. Однако христианство допускает в толковании догматов вариации, которые называются „богословскими мнениями“ (теологуменами). Они не являются общепринятыми и одновременно их нельзя считать еретическими»[6].
«На протяжении веков в Церквах Востока и Запада сложились собственные традиции и взгляды. Может ли одна Церковь, не разделяя взгляды другой, считать их еретическими? Ересью, то есть учением, противоречащим основам христианства, называется доктрина, обсужденная и отвергнутая одним из Вселенских Соборов. Если такой соборной оценки не было, спорное учение является „богословским мнением“ (теологуменом), то есть не общеобязательным для всех христиан»[7].
иллюстрации
Символ веры на масонском храме в Маниле, Филиппины.
критика
Человек должен быть прав во всем, потому что власть истины не может быть ничем ограничена. Отсюда вытекает требование единомыслия.
Разномыслие возможно только в тех вопросах, которые не следует ни ставить ни решать.
см. также
источники
Сноски
- ↑ 1,0 1,1 Voegelin, Eric. Industrial Society in Search of Reason // Published Essays, 1953–1965. The collected works / Eds. Ellis Sandoz, Thomas W. Heilke, John von Heyking,. — Baton Rouge: Louisiana State University Press, 2000. — Vol. 11. — 178–190 p. — ISBN 978-0826212825.
- ↑ Voegelin, Eric. Religion and the Rise of Modernity. Vol. V. // History of Political Ideas / Ed. James L. Wiser. — Columbia, Missouri: University of Missouri Press, 1998. — Vol. 23. — P. 22-23. — ISBN 0-8262-1245-X.
- ↑ Israel, Jonathan I. Enlightenment Contested. Philosophy, Modernity, and the Emancipation of Man 1670-1752. — Oxford: Oxford University Press, 2006. — P. 158-160. — ISBN 0-19-927922-5.
- ↑ 4,0 4,1 Voegelin, Eric. The new order and last orientation. Vol. VII // The collected works / Ed. Jürgen Gebhardt, Thomas A. Hollweck. — Columbia and London: University of Missouri Press, 1999. — Vol. 25. — P. 333. — ISBN 0-8262-1214-X.
- ↑ Спиноза, Бенедикт. Богословско-политический трактат. содержащий несколько рассуждений, показывающих, что свобода философствования не только может быть допущена без вреда благочестию и спокойствию государства, но что она может быть отменена не иначе, как вместе со спокойствием государства и самим благочестием // Избранные произведения: В 2-х т / Пер. М. Лопаткина. — М.: Государственное издательство политической литературы, 1957. — Т. 2. — С. 190–192. — 5–284 с.
- ↑ Мень, Александр о. Введение в христианскую жизнь. План к изучению «Символа веры» и основ Евангелия (в помощь катехизатору) // «Смертию смерть поправ» / Пред. Н. Большаковой и С.Р.. — Минск: Эридан, 1990.
- ↑ Мень, Александр о. Экклезиологические тезисы (в связи с материалами Второго Ватиканского Собора) // Истина и Жизнь. – 1991. – № 9. – С. 11-13
