Григорий Нисский 1864, 302-305
Нельзя приблизиться к Богу иначе, как если не будет посредствовать вера, и если исследующий ум она не приведет собою в соприкосновение с непостижимым естеством. Ибо, оставив любопытство знания, «Аврам, — сказано, — поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» // С. 303 (Быт. 15:6)… не знание Бог вменяет людям в праведность, но веру. Ибо знание имеет как будто какую торгашескую склонность, вступая в связь с одним познаваемым, а вера христианская не так. Она служит осуществлением не одного познаваемого, но и ожидаемого (Евр. 11:1); а то, чем уже обладают, не бывает предметом надежды. Ибо если кто имеет что-либо, говорит Апостол, то «чего ему и надеяться» (Рим. 8:24)? Недающееся нашему разумению вера делает нашим, собственною твердостью ручаясь за неявившееся еще, ибо о верующем так говорит Апостол, что он «как бы видя Невидимого, был тверд» (Евр. 11:27). Итак, суетен тот, кто говорит, что знанием, напрасно надмевающим, возможно познать Божескую сущность. Потому что человек не так велик, чтобы равнять с Богом свою познавательную силу. «Ибо кто на небесах сравнится с Господом?» — говорит Давид (Пс. 88:7). И не так мало искомое, чтобы быть ему объяту помышлениями человеческого ничтожества. Послушай совета Екклезиаста, и не спеши произнести слово пред Богом; «потому что Бог, — говорит он, — на небе, а ты на земле» (Еккл. 5:1). Взаимным сопоставлением этих // С. 304 частей мира, или, лучше сказать, их расстоянием, по моему мнению, он показывает, сколь много Божеское естество выше мудрости человеческих рассуждений. Ибо сколько звезды выше прикосновения к ним пальцами, столько же, или лучше, много раз более, Естество, превосходящее всякий ум, выше земных умствований. Итак, узнав, сколь велико различие по естеству, будем спокойно пребывать в своих границах. Ибо и безопаснее и вместе благочестивее веровать, что величие Божие выше разумения, нежели, определяя границы славы Его какими-нибудь предположениями, думать, что не существует ничего выше постигаемого разумом, и даже в том случае, когда бы кто находил это безопасным, не оставлять Божескую сущность неиспытуемою, как неизреченную и недоступную для человеческих рассуждений. Ибо гадание об неизвестном и приобретение некоторого знания о сокровенном из примышления человеческих рассуждений пролагает доступ и ведет и к ложным предположениям; потому что составляющий догадки о неизвестном будет предполагать не только истину, но часто и самую ложь вместо истины. А ученик евангельский и пророческий тому, что Сущий есть, верует на основании того, что слышит // С. 305 в священных книгах, на основании гармонии в видимой природе и дел промысла; что же Он есть и как есть, о сем не исследуя, как о бесполезном и непригодном, он не даст лжи доступа к истине, ибо при большой пытливости находит место и неправильное умствование, а при бездействии пытливости совершенно пресекается и необходимость заблуждения. А что справедлива такая мысль, можно видеть из того, как церковные ереси уклонялись в разнообразные и различные предположения о Боге, когда каждый различно обольщал себя, судя по какому-либо движению мысли. Как сами те, о ком идет речь, погрузились в такую бездну нечестия! Не безопаснее ли всего, по совету мудрости (Еккл. 5:1), не исследовать глубочайшего, но спокойно сохранять для себя ненарушимым простой залог веры? Но как скоро человеческое ничтожество начало безрассудно касаться непостижимого и давать силу догматов изобретениям собственного пустого мнения, то отсюда произошел длинный список враждующих против истины.
— Григорий Нисский св.
- Темы: Вера, Знание, Тайна, Анализ, Предел
- Источник: Опровержение Евномия // Творения. М., 1864. Ч. 6.
