Омонимия в патологической речи
Данная статья является незавершённой и находится в процессе доработки.
Формы патологической речи образуют смысловую вселенную, где сущности размечены по принципам омонимии (а также синонимии и антонимии).
Содержание
определение
Омонимы - это средство внутренней организации патологической речи, а не отсутствие связи. Проявление тавтологии.
Патологическая речь вступает в аналогичные смысловые отношения с внешними для нее явлениями разумной речи.
Внутренняя омонимия является мнимой связью и за счет этого легко разрушается и разрешается. Внешние смысловые связи также воспринимаются как преодолимые или доступными к использованию с помощью политической речи.
омонимия и патологическое сознание
Когда у туземцев спрашивают, что означают некоторые рисунки, они неизменно отвечают, что рисунки эти сделаны только для забавы, что они не имеют никакого смысла… Однако те же самые рисунки, совершенно похожие по своей форме на первые, если только они исполнены на каком-нибудь ритуальном предмете или в особом месте, имеют весьма определенный смысл. Тот же самый туземец скажет вам, что определенный рисунок в известном месте не представляет ничего, и совершенно точно объяснит вам, что должен обозначать такой же рисунок, если он исполнен в другом месте. Следует отметить, что второй рисунок всегда находится на священном участке земли, к которому женщины не должны приближаться"… По поводу рисунков геометрического типа, собранных у тех же австралийцев, Спенсер и Гиллен говорят: «Происхождение их совершенно неизвестно, а значение, если они его имеют, — чисто условное. Так, например, спираль или ряд концентрических кругов, вырезанные на поверхности какой-нибудь чуринги, могут обозначать „нисса“ (каучуковое дерево), но совершенно одинаковый рисунок, вырезанный на другой чуринге, будет уже представлять лягушку»[1].— Люсьен Леви-Брюль. Первобытное мышление
Мы оказываемся здесь пред загадкой, которую разгадать трудно. „Mitteilungen“ (немецкий этнографический журнал) видит в этих рисунках змей. И действительно, на рисунках можно различить голову и тело змеи. Однако байнинги утверждают, что это свинья… Следующее изображение могло бы в крайнем случае сойти за лицо, однако, согласно разъяснению туземцев, оно обозначает дубину, хотя не имеет с ней никакого сходства. Можно сказать, что решительно никому, даже человеку, одаренному самым безумным воображением, никогда не пришло бы в голову такое объяснение… Я был склонен рассматривать три круглых рисунка, следующих за указанными двумя, как глаза. Туземцы, однако, сейчас же разрушили эту иллюзию, присовокупив, что глаза не могут быть воспроизведены на рисунке[1].— Люсьен Леви-Брюль. Первобытное мышление
омонимия и новояз
Предполагалось, что в конце концов членораздельная речь будет рождаться непосредственно в гортани, без участия высших нервных центров. На эту цель прямо указывало новоязовское слово «речекряк», то есть «крякающий по-утиному». Как и некоторые другие слова B, «речекряк» имел двойственное значение. Если крякали в ортодоксальном смысле, это слово было не чем иным как похвалой, и, когда «Таймс» писала об одном из партийных ораторов: «идейно крепкий речекряк», — это был весьма теплый и лестный отзыв[2].
Оригинальный текст (англ.)Ultimately it was hoped to make articulate speech issue from the larynx without involving the higher brain centres at all. This aim was frankly admitted in the Newspeak word duckspeak, meaning «to quack like a duck». Like various other words in the B vocabulary, duckspeak was ambivalent in meaning. Provided that the opinions which were quacked out were orthodox ones, it implied nothing but praise, and when The Times referred to one of the orators of the Party as a doubleplusgood duckspeaker it was paying a warm and valued compliment.— Джордж Оруэлл. «1984»
см. также
сочинения
источники
Сноски
- ↑ 1,0 1,1 Леви-Брюль, Л. Первобытное мышление // Сверхъестественное в первобытном мышлении = La mentalité primitive / Пер. под ред. В.К. Никольского и А.В. Киссина. — М.: Педагогика-пресс, 1994. — 5–372 с.
- ↑ Оруэлл, Джордж. 1984 // «1984» и эссе разных лет. Роман и художественная публицистика / Пер. В. Голышева. — М.: Прогресс, 1989. — 22-208 с. — (Зарубежная художественная публицистика и документальная проза). — 300 000 экз. — ISBN 5-01-002094-7.
