Иррационализм

Материал из Два града
Перейти к: навигация, поиск

антирационализм, абсурдизм, проявление ненависти к Истине в Ее точном догматическом выражении, что делает невозможной веру в Бога-Троицу. Sacrificium intellectus. Для иррационализма «рационализм» является ругательным словом.

этимология

от лат. irrationalis — неразумный, бессознательный.

определение

Отрицая познание Истины и верность Ей, иррационализм утверждает вместо этого познание и Богопознание через безумие. Тем самым иррационализм обеспечивает абсолютную свободу человека, как право на личный бунт против Бога, против Его «премудрости и силы; Его совета и разума» (Иов. 12:13).

В богословском модернизме иррационализм объявляется существенной принадлежностью Христианства. По словам Федора Достоевского: «Если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной» [1]. Для другого корифея иррационализма Серена Кьеркегора Христианство абсурдно, вера не имеет никаких оснований или оправданий и является «прыжком в ничто». В модернизме применяется прежде всего к учению о Христе Премудрости Божией, о Котором Писание говорит: «Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий Своих, искони; от века я помазана, от начала, прежде бытия земли» (Притч. 8:22-23).

В иррационализме предмет веры и познания является внутренне неоформленным, беспорядочным, абсурдным и противоречивым в своей сущности, вопреки Писанию, которое учит: «Господь премудростью основал землю, небеса утвердил разумом; Его премудростью разверзлись бездны, и облака кропят росою» (Притч. 3:19-20). В иррационализме эта противоречивость приписывается Самому Богу. Несмотря на это св. Григорий Нисский учит: «Значение имен, приписываемых Божеской природе, таково, что каждое из них хотя и имеет особое значение, но не содержит никакого противоречия с другим, вместе с ним приписываемым».

«Нелепым будет утверждать, - учит св. Дионисий Ареопагит, - что само Начало — не просто, не едино, но делимо и двойственно, противоречит самому себе и изменчиво».

То, что истина неизменна и непротиворечива, твердо утверждается и философией: «Если относительно одного и того же вместе было бы истинно все противоречащее одно другому, то ясно, что все было бы одним… И в таком случае получается именно как у Анаксагора: «все вещи вместе», и, следовательно, ничего не существует истинно» [2]. Ведь если вся действительность абсурдна и иррациональна в своем существе, то ясно, что эта действительность и не существует истинно, а лишь кажется.

В иррационализме предмет познания и веры исчезает, утрачивая свою несмешиваемую ни с чем сущность. Тем временем Церковь иначе учит о Боге и о миропорядке: «Он всякую вещь так содержит и приводит к ее собственному концу, ради которого она произведена, без всякого превращения в что-либо иное против того, чем она была прежде по природе» [3].

В иррационализме исчезает без остатка и познающая личность, которая совершает «прыжок в ничто», то есть духовное и нравственное самоубийство.

На практике бунт против Истины означает, что иррационалист продолжает жить в обыденном мире так, как будто с устранением «разума истины» ничего не случилось. Точка опоры переносится с трансцендентной Истины на повседневную практическую жизнь. Иррационалистический аморализм Василия Розанова сводится именно к этому.

Применительно к религии, иррационализм есть опыт пребывания в абсурде. Учение Церкви, якобы, абсурдно, и чем безумнее мы соображаем и неправильнее поступаем, тем ближе мы к Церкви. Христианский иррационализм рассуждает примерно таким образом: если по уму, то в Христианстве ничего достоверного нет, а если сойти с ума — то есть.

Один из влиятельных представителей Нью-Эйдж Ошо (Бхагван Шри Раджнеш) также утверждал: «Ты поймешь, что здесь происходит, только если отбросишь свое «я», свои суждения и свой разум — короче, если позволишь мне отрубить тебе голову». «В самом деле, - отмечают исследователи, - Раджнеш не хочет, чтобы его последователи что-либо понимали. Он стремится, чтобы его ученики не понимали истину, а приобрели опыт этой истины. Подлинная религиозная жизнь обретается через отключение интеллекта, и высказывания Бхагвана нельзя понимать буквально, ведь они призваны воплотить всю неизреченную тотальность опыта».

Христианский иррационализм является злостным искажением Апостольского учения: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их» (1 Кор. 3:18-19). Слова о соблазне Креста: «Зане буее Божие, премудрее человек есть: и немощное Божие, крепчае человек есть» (1 Кор. 1:25), - св. Иоанн Златоуст толкует совершенно иначе: «Говоря о буйстве и немощи креста, Апостол разумеет не то, чтобы он был действительно таков, но кажется таким; ибо он говорит применительно к мнению противников. Чего не могли сделать философы посредством рассуждений, то сделано кажущимся безумием».

Иррационализм выходит на первый план в апофатическом богословии Владимира Лосского и др. В богословском модернизме иррационализм существует как идейное обоснование адогматизма, антиюридизма, аморализма и экуменизма. Иррационализм служит для богословского модернизма точкой соприкосновения с ницшеанством, «философией жизни», экзистенциализмом и постмодернизмом, как это особенно ярко видно на примерах плюралистов типа о. Сергия Желудкова или Григория Померанца. С другой стороны, иррационализм сближает религиозный модернизм с фрейдизмом, оккультными движениями типа Нью-Эйдж, а также с такими массовыми гностическими движениями, как анархизм и фашизм.

иррационализм и рационализм

В модернизме, новой философии и гностических движениях иррационализм представляется в качестве альтернативы рационализму эпохи Просвещения. На самом деле, иррационализм противоположен не рационализму, а Христианству, как учению «истины и здравого смысла» (Деян. 26:25). Рационализм же составляет оборотную сторону того же иррационализма, поскольку оба учения отрицают Откровение.

По словам Эриха Фогелена: «Век Разума получил такое наименование не потому, что был особенно разумным, но потому, что мыслители XVIII века верили, что найдут в Разуме (с большой буквы) замену Божественному порядку. Вся эта конструкция была неустойчивой, потому что человеческий разум в имманентистском смысле, без участия в ratio aeterna, не может быть источником порядка».

Мысль рационалиста неизбежно совершает прыжок, который иначе как мистическим не назовешь, хотя эта мистика и является посюсторонней. Прекрасный пример — Спиноза, до «единой субстанции» которого невозможно дойти никаким разумом или доказательством, а можно только мистически «допрыгнуть». Поэтому иррационализм неразрывно связан с рационализмом, как источником экзистенциального беспорядка.

альтернативы разуму

В качестве замены разумного познания и сознательной веры модернизм и связанные с ним учения и движения предлагают: жизнь, интуицию, инстинкт, ощущение. Опытное познание в области вероучения и теории также является проявлением иррационализма.

Иррационализм учит, что мир безумен, и поэтому познавать его надо через безумие. Ненависть к Истине простирается до того, что Федор Достоевский объявляет безжизненными и смертоносными не только теоретические положения, но и самое сознание: «Чем менее сознает человек, тем он полнее живет и чувствует жизнь. Пропорционально накоплению сознания теряет он и жизненную способность. Итак, говоря вообще: сознание убивает жизнь… Народы «не могут без смеха смотреть, как сознание хотят нам выдать за жизнь» [4]:196. Если догматическая истина – всего лишь «теория», то она не нужна, и даже вредна для верующего, поскольку соблазняет его, отвлекает от самоспасения. Достоевский учит: «Сознанье – болезнь. Не от сознания происходят болезни (что ясно как аксиома), но само сознание – болезнь» [4]:197.

Для модернистов жизнь – абсурдна, бесформенна и изменчива. Поэтому любая неоформленность или бессмысленность ассоциируется, в свою очередь, с «самой» жизнью, живой и непредсказуемой.

Иррационалисты тешатся этой противоречивостью жизни, что находит выражение в учении об антиномической мистике. По словам о. Павла Флоренского: «Антиномия есть такое предложение, которое, будучи истинным, содержит в себе совместно тезис и антитезис, так что недоступно никакому возражению». Поэтому «истина, - считают модернисты, - есть суждение само-противоречивое». Семен Франк говорит о «дерзновенном, ни в каком суждении не выразимом духовном витании над всеми противоположностями, в трансрациональном синтезе всего противоположного».

Разумеется, это не имеет ничего общего с Православием, которое в учении Святых отцов утверждает: «Кто не знает, что как Сущему противополагается не сущее, так и всякому благому предмету и наименованию — противоположное по мысли, как, например, добру — зло, истине — ложь, свету — тьма, и все, что подобным образом относится друг к другу противоположно?! Кто не знает, далее, что между противоположностями нет средины, что нельзя допустить одинакового бытия двух противоположностей в одном и том же предмете, одной с другою, но что присутствие одной из них уничтожает другую и с удалением другой происходит явление противной?» [5].

«„Не может премудрость Божия сама себе противоречить и сама себя разрушать“ [6], то есть, - поясняет исследователь воззрений св. Филарета Московского, - если указывают в откровенном учении взаимные противоречия и противоречия его с здравыми началами разума, то это мнимые, а не действительные противоречия» [7].

антиюридизм

См. основную статью Антиюридизм

По учению иррационалистов, не может быть никакого осмысленного учения Церкви. Догматы отрицаются модернистами в той мере, в какой они понятны, и мешают свободному потоку безумия.

Так, антиюридизм, являющийся общим местом всех направлений модернизма, отвергает учение об Искуплении и оправдании падшего человечества Крестной Жертвой Христовой, бесценной заслугой Христа, отвергает учение о Боге-Судии, о наградах и наказаниях от Бога. Эти фундаментальные истины Откровения неприемлемы для модернистов именно потому, что содержат объяснение того, как совершилось Домостроительства нашего спасения. В модернизме признается спасение только Любовью Христовой без оправдания, выкупа и Жертвы. Это означает, что спасение в модернизме происходит неизвестным образом, и непонятно, в чем это спасение состоит.

патологическая речь

См. основную статью Патологическая речь

Иррационализм создает свой патологический язык и патологический способ его употребления. Язык иррационалистов — это софистика, то есть управление другими с помощью лжи.

Как анализирует эту духовную болезнь и духовное преступление Эрих Фогелен:

Если «мнение» рождается из онтологического искажения учения о природе человека и о порядке в обществе, то знание о сути бытия будет грубо искаженным. И если такие повреждения определяют интеллектуальный климат в обществе, как это происходит в нашем плюралистическом обществе, то мнения, которыми люди обмениваются, становятся иррациональными, а акты общения между людьми — морально ущербными в меру своей иррациональности. Такое общение будет не формировать, а разрушать личность. Более того, прагматическая коммуникация приобретает тоталитарный смысл, поскольку протекает в области ложных сущностей. Общение уже никого не убеждает в платоновском смысле, но только рождает конформные состояния разума и поведения.

Коммуникация, если она стала чисто прагматической, не может более полагаться на доводы разума, поскольку разум обезглавлен. Чтобы достичь своих целей, прагматик вынужден полагаться на арсенал психологических трюков: suppressio veri и suggestio falsi, повторение одного и того же, «большая ложь» и т. д. — чтобы эмоционально отвлечь человека, чтобы тот не мог подвергнуть сомнению внушаемые ему мнения. По этой причине прагматическая коммуникация всегда тяготеет к духовному опьянению. (Voegelin 2000 V. 11, 57-58)

бунт

См. основную статью Революция

Иррационализм отрицает объективную истину, внешнюю по отношению к человеку. Равным образом и мораль в иррационализме есть внутренний закон, установленный личностью для себя самой. Заповеди теряют свое объективное значение и становятся продуктом внутренней жизни человека. В этом узаконении человеком истины для самого себя состоит иррациональное «усвоение истины».

Иррационализм отменяет в корне всякую верность Истине и заповедям. В самом деле, о какой верности можно говорить, если «истина есть суждение само-противоречивое»? Тем самым взамен подчинения истине утверждается свобода действовать в реальном мире, что на деле означает конформизм с условиями существования.

Общая мысль модернизма об отрицании внешнего закона глубоко неверна. Ведь понимание Истины происходит в страхе Божием, и усвоение происходит через согласование себя с Божественными законами, а не наоборот. Здесь же во главу угла ставится человек, и даже не весь человек, а только интимная, эмоциональная его сторона. Отсюда любое понимание любой истины становится проблематичным, перестает быть долгом и становится личным подвигом и даже чудом. Как учит Алексей Осипов: «Рациональная интерпретация богословия давно исчерпала себя, обнажив не только свою глубокую недостаточность, но и принципиальную ошибочность, ибо христианство – не философская концепция, не плод рассудка, но богооткровенная программа и путь совершенной человеческой жизни. И подлинным богословием является христианская жизнь, но не сумма догматов, объединенных в единую логическую систему». Христианство как «программа» — это антитеоретизм, патологический перевод учения Христа из области истины в область прагматики, о чем говорил выше Эрих Фогелен.

Между тем, той свободы, которой ищут иррационалисты, просто нет в области Истины. Абсолютная свобода есть лишь голая возможность поступать как попало в реальной жизни. Иррационалист как бы забывает в своем опьянении, что его поступки в реальной жизни влияют лишь на его собственную вечную участь. Но дела человека не меняют и не отменяют Истины, которая судит эти дела.

Вполне закономерным результатом иррационального примирения противоречий служит в модернизме оправдание компромисса с реальным злом. Если, согласно Николаю Бердяеву, «истина не догматична», и «правда» не должна быть «системой понятий и идей», то теоретическому адогматизму – в области практической должен соответствовать беспорядочное примирение с разнообразным злом этого мира.

Св. Марк Ефесский убедительно демонстрировал это, осуждая соглашение с католицизмом на Флорентийском соборе. На соборе св. Марку кричали: «Найди нам выход, икономию». Св. Марк отвечал: «Дела веры не допускают икономии. Это все равно, что сказать: отруби себе голову, и иди куда хочешь».

Св. Марк возражал тем, кто ищет нечто среднее и соглашение: «Никогда, о человек, то, что относится к Церкви не исправляется чрез компромиссы: нет ничего среднего между Истиной и ложью, но как находящийся вне света по необходимости будет во мраке, так и немного отступивший от Истины, предоставлен подлежать лжи, если будем говорить правду; и хотя возможно сказать, что между светом и тьмой есть середина — называемая вечерними и утренними сумерками, однако между Истиной и ложью, как бы кто ни старался, не выдумает нечто среднее».

глоссы

, Антиинтеллектуализм, Антитеоретизм, Антиформализм, Антиэссенциализм, Антиюридизм, Вера не обращена на понятия, Запрет на критические инструменты, Полемика против доказательств, Против доказательств, Тайна

разновидности

представители

Алексей Осипов, Николай Бердяев, о. Павел Флоренский, Семен Франк, Серен Кьеркегор, Федор Достоевский.

иллюстрации

цитаты

Федор Достоевский:

Если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной.

Ошо (Бхагван Шри Раджнеш):

Ты поймешь, что здесь происходит, только если отбросишь свое «я», свои суждения и свой разум — короче, если позволишь мне отрубить тебе голову.

источники

  •  Амвросий (Погодин), архим. Святой Марк Ефесский и Флорентийская уния. — Jordanville, N.Y.: The Holy Trinity Monastery, 1963.
  •  Аристотель. Метафизика // Сочинения: В 4-х т. — М.: «Мысль», 1975. — Т. 1.
  •  Городков, Алексей Догматическое Богословие по сочинениям Филарета, митр Московского. — Казань, 1887.
  •  Григорий Нисский, св. Опровержение Евномия // Творения Ч. 6. — М., 1864.
  •  Дионисий Ареопагит, св. О Божественных Именах / пер. о. Геннадия (Эйкаловича). — Буэнос-Айрес, 1957.
  •  Достоевский Ф. М. Записная книжка 1864-1865 гг. // Полное собрание сочинений: В 30-ти т.. — Л.: Наука, 1980. — Т. 20. — С. 152.
  •  Достоевский Ф. М. Письмо к Фонвизиной Н. Д. начало 1854 г. // Полное собрание сочинений: В 30-ти т. — Л.: Наука, 1985. — Т. 28. Кн. 1.
  •  Ириней Лионский, св. Творения. — М.: Православный паломник, Благовест, 1996.
  •  Кирилл Иерусалимский, св. Огласительные и тайноводственные поучения. — М., 1900.
  •  Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранний эллинизм // Собрание сочинений. — М.: Искусство, 1979.
  •  Осипов А. И. Спасение – освобождение для мира и справедливости во Христе. Значение Церкви // Журнал Московской Патриархии. – 1976
  •  Феофан Затворник, св. Толкование Первого послания святого апостола Павла к коринфянам. — М., 1893.
  •  Флоренский, Павел о. Столп и утверждение истины // Собрание сочинений / Под ред. Н. А. Струве. — Paris: YMCA-Press, 1989. — Т. 4.
  •  Франк С. Л. Непостижимое // Сочинения. — М.: Правда, 1990.
  •  Handbook of New Age. — Brill, Brill.
  •  Popkin Richard Henry. The history of scepticism. From Savonarola to Bayle. — Oxford: Oxford University Press, 2003. — ISBN 0-19-510767-5.
  •  Voegelin Eric. Published Essays, 1953–1965. The collected works. — Columbia, Missouri: University of Missouri Press, 2000. — Vol. 11. — P. 96–97.


Сноски


  1.  Достоевский Ф. М. Письмо к Фонвизиной Н. Д. начало 1854 г. // Полное собрание сочинений: В 30-ти т. — Л.: Наука, 1985. — Т. 28. Кн. 1. — С. 176.
  2. Аристотель
  3. Ириней Лионский, св.
  4. 4,0 4,1  Достоевский Ф. М. Записная книжка 1864-1865 гг. // Полное собрание сочинений: В 30-ти т.. — Л.: Наука, 1980. — Т. 20.
  5. Григорий Нисский, св.
  6.  Филарет (Дроздов), св. Слова и речи. Ч. 2. — 1848. — С. 184.
  7.  Аристотель. Метафизика // Сочинения: В 4-х т. — М.: «Мысль», 1975. — Т. 1. — С. 41.